Творец, как самый большой в мире начальник, тоже любит идиотов! (Фирсанова)
Название: Не говори ни слова
Автор: Lady of Revenge
Переводчик: Цтцти_т
Саммари: Когда солнце встречается с луной, всё меняется. Наруто, ученик старших классов, встречает Саске, пациента больницы для душевнобольных, осуждённого за убийство брата.
Пейринг: Наруто/Саске
Размер: 15 глав + пролог и эпилог
Статус: фик завершён, перевод завершён
Disclaimer: Кишимото
Разрешение на перевод: получено *Офисная плесень*, добро на мой перевод дала
Размещение: нельзя
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/2859483/1/Dont_Say_A_Word
Пролог - Глава 3.
Главы 4-6Глава четвёртая. Тебя здесь нет
Темнота.
Она поглотила всё в тот день, когда закончилась его прежняя жизнь. В тот день, когда прежний маленький мальчик в нём умер - он надеялся, что тот мальчик умер - оставив только пустоту, тень любви и остальных таких же сильных эмоций, которые заставляли его страдать. Он просто... прекратил чувствовать.
C тех пор, как Саске в последний раз видел дневной свет, прошло очень много времени.
Когда его впервые привели сюда в четырнадцать, он не сопротивлялся. Он слишком хорошо знал, что ничего не получится, впрочем, главная причина была другой; он думал, что это его наказание за один поступок, если быть точным, за убийство старшего брата. Его старший брат... брат, которого он ненавидел и любил, как все младшие братья любят и ненавидят своих старших братьев и сестёр.
Но только один Бог знает, какие сильные чувства испытывал он.
С тех пор как они были маленькими детьми, Учиха Саске восхищался тем, насколько непостижим был Учиха Итачи, и почти поклонялся ему. Но, к несчастью - или к счастью, с какой стороны посмотреть, - поклонение превратилось в неконтролируемую животную ненавистью, когда одиннадцатилетний Саске, придя домой, обнаружил своих родителей, подвешенных под потолком. Саске закричал. Темнота, наполнявшая дом, казалось, поглощала его, недостаток света душил. И из этой темноты появился Итачи. Он был тогда так молод, ненамного старше самого Саске. Но душа Итачи всегда была старее, чем души других. Он всегда знал о том, что не должны были знать маленькие дети.
Итачи улыбался.
Это была не привычная мягкая улыбка, с которой он раньше всегда встречал Саске, нет, эта улыбка заставила Саске дрожать от страха за свою жизнь. Итачи сказал ему, что он был невероятным дураком, веря, в его любовь – к кому-нибудь.
- Ты глуп, маленький брат. Такой жалкий, хнычущий дурак.
Тогда Саске в первый раз увидел те кроваво-красные глаза, которые сулили смерть, те глаза, в которых застыло что-то, что заставило его закричать.
Это случилось так давно, а Саске по-прежнему был здесь, сидел на маленькой кровати, такого белого цвета, который не ожидал увидеть, не в его тьме, нет. Потому что во снах он видел ужасные кошмары, особенно о той ночи. Да, о той ночи. Слова Итачи не шли у него из головы, даже спустя долгие три года. Три года, напоминающие ад. Только бог знает, как сильно Саске ненавидел Итачи, он ненавидел его так, что чувствовал, как рвётся из груди сердце, не в силах вынести обрушившихся на него эмоций.
Проклятый Итачи. Чёрт бы его побрал. Пусть он будет гореть в Аду, в глазах Саске он был человеком, который как никто другой заслужил это.
- Мне так холодно. - Саске дрожал. Он закрыл глаза, открыл их опять. Ничего.
«Так ужасно холодно.... почему ты так поступил со мной? С тем, кто любил тебя, с тем, кто всё ещё ненавидит... прекрати преследовать меня, просто дай мне жить». - Саске свернулся в комочек на своей кровати, прячась от жестокого мира. Он знал, что даже так не сможет уснуть. Спустя час он пошевелился, услышав за дверью шаги. Знакомые шаги. Слишком знакомые. Шаги, которые он слышал так много раз и на которые никогда не обращал внимания.
Саске не любил говорить, он ненавидел звучание своего голоса. И тот... парень....
- Привет, Учиха. – Саске услышал звонкий голос и закрыл под повязкой глаза. Боже, нет. Не он... не он! - Это опять я.
Саске поднёс худые руки к лицу и коснулся повязки. Он не мог. Он не мог заставить свои онемевшие пальцы шевелиться, чтобы сорвать её. Порой он так сильно желал снова видеть солнце и просто быть свободным. Хотя бы на один короткий миг. Почувствовать, что он жив.
Он боялся. Лёгкость, с которой он признался себе в этом, поразила Саске. Его пугало, что если он выдаст себя, скажет что-нибудь тому парню за дверью... то появится ещё один человек, который возненавидит его, который будет презирать его и пожелает его смерти. Поэтому, когда Наруто заговаривал с ним, Саске молчал.
Парень за дверью сказал что-то про чучело и рассмеялся своей собственной шутке, которую Саске не расслышал. Он никогда не вслушивался в то, что тот говорил, до него долетали только отдельные слова. Громкий голос Наруто начал меняться, и вдруг в ушах Саске раздался насмешливый смех, и Итачи снова назвал его дураком.
- Уйди. - Саске схватился руками за простыни, задрожал. У него изо рта вырвалось нечеловеческое рычание, его тонких сухих губ срывался – без слов – только протяжный животный крик.
- Учиха?
Саске больше не контролировал себя, он слышал не Наруто, он слышал того ублюдка, того ненавистного ублюда, которого всегда называл старшим братом. Его ногти впились в кожу, и потекла кровь. Ненавистная, чёрная, грязная кровь. Он хотел вырываться. Он хотел, чтобы память о его брате, о его грязных прикосновениях, ушла. Эти длинные, бледные пальцы пачкающие его, заставлявшие его чувствовать себя таким жалким. Горячее, но в то же время такое леденящее дыхание на коже и эти красные глаза, бесчувственные, кровавые, скованные льдом, который никогда не растает.
Он кричал, пока не сорвал голос до хрипа и не стал задыхаться. Но ненависть по-прежнему пожирала его изнутри, ненависть почти поглотила его жизнь.
- Опусти меня... - умолял он и ненавидел себя за то, что его голос похож на хныканье маленького ребенка. Он чувствовал запах и прикосновения Итачи.
- Учиха-сан? - Это опять был Ирука. Саске на время замолк и просто дышал. Выйти... выйти. Он никогда не ненавидел Ируку. Конечно, он старался задушить и его, да, Саске думал и о нём, как о враге, но... не теперь. Сейчас Саске был в таком состоянии, что не мог даже отличить Ируку от Итачи, который пожирал его заживо. У него из горла снова вырвался отчаянный крик.
- Учиха-сан! Пожалуйста, прекратите! Вы раните себя! - воскликнул Ирука, как обычно, обеспокоенно.
Саске чувствовал, что Ирука начинает паниковать. Он в самом деле беспокоится? Мысли не задерживались в помутившемся рассудке, Саске рычал на себя, ненавидел себя, ненавидел свою собственную жизнь. Он скатился с кровати, начал биться головой о стенку, но вдруг закричал, разочарованный, что ничего не выходит. Стена была обита мягким материалом, который использовали в палатах для душевно больных пациентов вроде него. Саске начал царапать стену.
- Итачи…
Саске больше не слышал голоса Ируки, не чувствовал текущих по лицу слёз, слёз разочарования и ненависти. Итачи, может, и был мёртв, но память о нём оставалась жива, в независимости от того, что хотел Саске. Спит он или бодрствует? Шли годы, а он, как и раньше, чувствовал на себе взгляд красных глаз, губы, изогнутые в ухмылке, прижавшиеся к его собственным. Саске помнил ту ночь так ясно; память о ней уничтожала его разум.
Он извивался, стучал ногами, руками и кричал, но Итачи только смеялся своим бросающим в дрожь смехом, глядя на отчаянные попытки младшего брата освободиться.
- Дурак... ты... Не сопротивляйся, маленький брат... мой... глупый... маленький... брат... ты... такой тёплый.
Саске дрожал, когда эти холодные руки впервые касались его. Он мог только кричать, просто кричать, и Итачи смеялся, опять, всё время. Саске возненавидел его смех, он отчаянно кричал, безрезультатно сбрасывал с себя бледные руки брата. И знал, что проиграл в этой неравной борьбе.
Улыбка Итачи никогда не касалась его глаз, чёрных и холодных, как ночное небо. Вскоре их тьма сменилась чистым кроваво-красным цветом и затем, всё, что мог вспомнить Саске были длинные пальцы Итачи, похожие на пауков... касающиеся его, и то, что делал этот человек, которого он не хотел больше любить. Итачи стоял справа от него, и Саске снова был маленьким мальчиком, которому некуда было уйти.
- Аники! Уходи!
- Нет, нет... не сейчас... не сейчас. Нет... никогда опять.
Слёзы текли по окровавленным щекам Саске, его ногти продолжали оставлять всё новые раны на лице, которое он сейчас ненавидел. Дай же мне уйти!
Даже Ирука боялся подойти, когда Саске отнял руки от лица и опустился на пол около кровати. На мгновение он замер, тощие плечи тряслись, потом он стал бить по полу руками, и затем лбом, пока не потекла кровь.
- Оставь меня!
- Саске-кун?
Быстрые шаги донеслись до его слуха. Ха-ха. По губам текла кровь, и он опять погружался в темноту. Дверь открылась и вошли Тсунаде и Ирука.
Неделей позже жаркое-жаркое лето, наконец, подошло к концу. Временная работа Наруто тоже закачивались, и он начал готовиться к школе. Саске по-прежнему оставался в бессознательном состоянии; его изолировали ото остальных пациентов и перевели в другую палату - со стерильными белыми стенами и полом. Наруто не видел его до конца лета.
- Для твоего же блага, Наруто! Мы не знаем, что делать, если опять он выйдет из себя, как неделю назад.
- Но с тех пор он без сознания! Почему я не могу увидеть его? - Наруто повысил голос, не понимая причины, совсем. Или, если точнее, не желая понять её. Ирука вздохнул и положил руки Наруто на плечи. Он очень устал.
- Пожалуйста, успокойся, Наруто. Потому что... мы не знаем, когда он очнётся. Мы не знаем, что Саске, наверное, пережил. Мы не знаем... если старший... Учиха сделал с ним что-то. - Ирука выглядел так, как будто сейчас заплачет. Наруто почувствовал, как проходит его гневная вспышка, как будто её и не было. Он пожал плечами.
- Ладно.
- Наруто, мне так жаль!
Наруто стало почти стыдно, что он почти накричал на Ируку. Он улыбнулся и хлопнул его по плечу.
- Да, да, не беспокойся,. Я даже не уверен... смог бы я сдержаться, так может быть... нет. Мне пора идти. Увидимся.
Когда он вышел из больницы его обычно веселое лицо было печальным.
* * *
Тёмные глаза моргнули. Темнота. Блеск. Темнота... опять.
- Что?
Было так холодно.
- Где я? - Его мысли разбегались, как табун диких лошадей, не зная, за что зацепиться. И затем... в его голова начала раскалываться от пульсирующей боли.
- Ох. - Он ничего не видел. Повязка. Тишина, он думал, она медленно убивает его. Он попытался подняться, но боль в голове стала ещё сильнее.
- Саске, просыпайся.
- Кто? - пробормотал Саске. Его голос был похож на шёпот.
- Э-это я... Ирука.
Саске повернул голову, постарался шевельнуть рукой, но она казалась такой тяжёлой.
- Постарайся не двигаться, пожалуйста. - Обеспокоенный голос Ируки коснулся его слуха.
- Г-г-д-де? - выдавил из себя Саске. Даже дышать было адски больно.
- В другой палате. Ты... ты... снова... пытался.
Саске мог представить, как Ирука поднял загорелые руки к лицу и вытер подступившие слезы. От слов Ируки у него внутри что-то перевернулось. Уже пять... нет, подождите... шесть раз он пытался убить себя в течение тех трёх лет, которые провёл здесь. Шесть! Он почувствовал слабость и жар. Тёплые руки коснулась его лба.
- У тебя ужасная лихорадка. Тебе нужно отдохнуть, - твёрдо сказал Ирука.
- Тот... парень... его имя... скажи.
- Хм? - обеспокоенно спросил Ирука.
- Он... раздражает меня... он... напоминает мне слишком многое о себе... когда... я всё ещё был… - Он чувствовал усталость, слабость и злость, потому что даже мысль о том раздражающе ярком парне, чьего имени он не смог запомнить... возвращала Итачи в его мысли.
- А, хорошо. Он будет занят в школе, так что не сможет часто приходить поговорить с тобой. - Ирука замолчал, ожидая, что Саске скажет что-нибудь ещё, но он хранил молчание.
- Это для твоего же блага... пожалуйста, пойми. Не калечь себя больше. Мы чувствуем себя такими беспомощными из-за этого. – Ирука вышел и со щелчком закрыл за собой дверь. Саске только слепо проводил его взглядом.
«Не порань себя... хм».
Он был... опустошен.
Спустя две недели Наруто снова пришёл в Акатсуки, выглядя смертельно усталым, но всё равно настоял на том, чтобы пойти к преступникам. Ируки на месте не было, только Изумо и Котетсу улыбнулись ему, когда он свернул в нужный коридор.
Там кто-то напевал.
- Кости... такие... красивые...
Проходя мимо палат, Наруто насвистывал случайную песенку. Холодные мёртвые глаза Кисаме уставились на его, Забуза ничего не сказал, только посмотрел с невероятно ненавистью. Наруто даже не заметил этого, он шёл к палате Саске, которого перевели обратно только неделю назад - об этом вскользь помянул Ирука, когда звал его. Может быть, Саске стало немного лучше?
- Кости... такие красивые кости... - Пальцы крутили грязные белые волосы, пока не коснулись бледных улыбающихся губ.
Наруто был почти у двери Саске, когда услышал голос.
- Ты должно быть... ну, ладно, я не знаю.
Наруто нахмурил брови, и, оглянувшись, увидел человека, смотревшего бесчувственным взглядом прямо на него из палаты напротив палаты Саске.
- Кто ты?
У мужчины напротив были белые волосы. Невероятно белые волосы, как заметил Наруто. Вдруг лампа на потолке мигнула, и Наруто заметно вздрогнул. Пронзительно-зелёные глаза не отрывались от его лица, и Наруто почувствовал себя неловко.
- Кто... я? - раздался безразличный голос. Зелёные глаза даже не моргали. Мужчина поднял руку, и Наруто с изумлением на неё уставился. Рука мужчины была очень, очень худой и с таким количеством шрамов, что Наруто был почти уверен, что видит кость под тонкой кожей.
- Я здесь, Орочимару-сама? И где это "здесь"? - спросил мужчина, видимо забыв о присутствии Наруто. Орочи... мару? Наруто приподнял брови и подошёл ближе.
- Да-да... ваш... Кимимаро... вёл себя очень хорошо, - прошептал мужчина, моргнув. Кимимаро немного улыбнулся, поджимая свои тонкие губы и обнажая удивительно белые зубы.
- Я знаю, Орочимару-сама... я знаю... Это было хорошо, очень хорошо. - Кимимаро засмеялся низким скрипучим смехом, и Наруто вдруг почувствовал отвращение. Особенно, когда увидел слишком тонкие пальцы Кимимаро, любовно поглаживающие его другую руку. И потом Наруто до конца разглядел вторую руку Кимимаро. Кость. Чистая... человеческая кость, заостренная, чтобы быть похоже на лезвие. И с растущим отвращением Наруто увидел тёмные пятна на ей. Похожие на кровь.
Он не заметил, как через решётку к нему потянулась рука. Сверкнули ядовито-зелёные глаза Кимимаро.
- У тебя... такие... красивые... кости, мальчик... такие же, как у того парня за дверью.
Единственной мыслью Наруто было нечто, граничащее с "э-э-э", и он отступил на несколько шагов, ударившись спиной о дверь Саске.
- Э-э-э... нет, спасибо.
Но Кимимаро, казалось, не слышал его, он опять говорил с собой... или... сказать более точнее, говорил с Саске.
- Я читал о тебе, когда был на свободе, ты бедный-бедный мальчик. Но это было прекрасно, вы не можете сказать, что... не так, Орочимару-сама? Да, я думаю также. Я вас так люблю... так, так люблю...
Наруто поднял брови. Он не знал, должен ли жалеть этого человека или ему слишком противно.
- Са-а-а-аске-е-е, - прошипел Кимимаро, и Наруто увидел, что его взгляд остановился на маленьком окошке в двери Саске. - Он всё ещё здесь... точно здесь... сделай это... опять. Разве это не прекрасно?
- За-заткнись.
Услышав холодный ответ, Наруто обернулся, чтобы увидеть Саске, стоящего в середине своей палаты и крутящего головой из стороны в сторону, как будто в поисках выхода.
- Такие красивые кости... он знает, Саске... он знает. Любовь, любовь, любовь... да... о да, определенно. Разве это не прекрасно, Саске? Сделай это, ха-ха-ха! Дай ему сделать это опять... ему нравится это. - Кимимаро неожиданно повысил голос, но более эмоциональным он этого не стал. Наруто видел, как Саске отшатнулся.
- М-м-меня... не волнует.
- Волнует! Твое сердце рвётся из груди, кровь, кровь, такая сладкая кровь... забавно. Орочимару-сама... да, не злитесь на меня, Господин...
Наруто отошёл в сторону. Это было…
- Твои кости, да. Я хочу их... такие красивые кости, мой господин.... я знаю... время течёт, о, оно течёт... Ха-ха-ха... Слизать текущую кровь, слизать её... с белой-белой чистой кожи... да... ты помнишь его имя?
Наруто потряс головой. Он не мог оставаться здесь дольше. Он развернулся и побежал по коридору.
И только оказавшись на приличном расстоянии, он услышал крик Саске.
Глава пятая. Моя боль, твоё волнение
- It was always you that I despised…
I don't feel enough for you to cry, oh well…
( Ты та, кого я всегда презирала,
И мои чувства не так сильны, чтобы плакать…)
Мягкий голос плыл по пустому коридору, проникая во все палаты, громче всего звуча в той, которая располагалась напротив. Голос, эти ужасные, такие ужасные слова, касались ушей и бледных щёк спавшего пациента – мальчика, который вздрогнул во сне. Кимимаро пел и пел, тихо и безразлично, его голос никогда не менялся, ядовито-зелёные глаза смотрели на белый потолок. Если бы кто-то заглянул внутрь, он бы сказал, что не может быть уверен, понимает ли беловолосый мужчина что поёт. Эти слова, произносимые убийцей и предательски срывающиеся с его губ, пугали всех, кто их слышал.
Пение Кимимаро было единственным, что нарушало тишину полупустого госпиталя. Близилась полночь, и Саске снова снился его старший брат.
…Here's a lullaby to close your eyes…
(Вот колыбельная, чтоб закрылись твои глаза).
Саске вздрагивал, несмотря на сон, когда монотонный голос Кимимару проникал в его безумное глубокое забытьё.
- Брат...
Он снова был здесь. Снова в своём сне - нет, в своём кошмаре – у него были густые тёмные волосы и глубокие чёрные глаза, его взгляд был так невинен, что было больно смотреть на него и видеть того мальчика, которым он когда-то был. И Кимимаро, да, он тоже был здесь, во сне Саске, он пел свою страшную песню, заставляя метаться по белой постели.
- Заблудись в своих воспоминаниях обо мне.
Саске снова вздрогнул, душившие его рыдания сорвались с влажных губ. Кимимаро улыбнулся своей бессознательной улыбкой и, подняв худые руки над головой, с восхищением стал разглядывать их.
- Скажи, Саске... ты... любишь своего брата? Тебе нравилось, то что он делал? - Кимимаро захихикал. И его смех был отвратителен. В его глазах не было эмоций, тёплых чувств - нет, не в этих глазах, ни для кого. Кимимаро очень давно утратил способность чувствовать.
- Я могу сделать это с тобой... о, да, Я могу... так хорошо, это так хорошо, да.
- Кричи для меня, маленький брат.
Отчаянный крик Саске эхом разнёсся по коридору.
Он сел на кровати и стёр с лица слёзы и пот. У него не получалось вспомнить, где он или кто он. Только Учиха Итачи знал, что он сделал со своим младшим братом, верно? Потому что теперь Учиха Саске был сломлен, стал пустым местом, хрупкой фарфоровой куклой, которую выкинули, едва она надоела. Что случится, если кому-то удастся пробиться через оболочку куклы?
Не нужно говорить, что той ночью Саске больше не смог уснуть. Нет, он кричал, оплакивал ту жизнь, которой когда-то жил, ту жизнь, которую потерял, а взамен получил это ужасное существование, которое явно не было жизнью, скорее, странным подобием сна, где он не мог отличить реальность ото фантазии, а любое наваждение создавало новую реальность.
Кимимаро прекратил петь и теперь просто лежал на кровати, ужасно худой, бледный, сквозь его тонкую кожу проглядывали кости. Он погладил свою руку своим костяным ножом, зелёные глаза, казалось, засияли в темноте, когда он увидел, как из пореза, который он сделал остриём, течёт кровь. Мягкий смешок сорвался с губ.
- Да, Господин... он сломал его, да, действительно сломал. - Его смешок превратился в громкий смех, и Саске опять закричал, потекли слёзы разрушающей его сознание ненависти и тоски . Он даже не пробовал сопротивляться, он только хотел, чтобы Итачи ушёл и больше никогда не появлялся на глаза, чтобы его голос не звучал в ушах, а образ не преследовал в мыслях.
Это была та же ночь, когда Итачи взял его... опять.
* * *
- Саске? Где ты?
Темноволосый мальчик шёл в тумане, окружающем традиционный японский дом.
- Мама! - крикнул мальчик. Он искал кого-то.
- Мама! - снова крикнул он. Наконец, мгновение спустя, он увидел элегантную женщину. Он бросился к ней - ему не могло быть больше одиннадцати - и обнял её. Она мягко улыбнулась, убрала тёмные волосы с его бледного лица и опустилась перед ним на колени.
- Что такое, Саске?
Мальчик хмыкнул и протянул руку, в которой держал красивый тёмно-синий цветок.
- Это тебе, мама!
Микото Учиха, обычная домохозяйка, улыбнулась, взяла цветок, а затем, встав и взяв сына за руку своей изящной рукой, повела его к дому, слушая его весёлую болтовню.
Необычайно яркие голубые глаза смотрели на них со смешанными чувствами.
На пороге Саске остановился - стянуть сандалии – и к нему подбежал ещё один мальчик с тёмными волосами, собранным в хвост, и Саске обнял его, как недавно обнимал маму.
- Брат!
Губы Итачи чуть дрогнули и, наконец, сложились в улыбку. Он протянул руку и потрепал брата по макушке.
- Добрый день, Саске.
Для шестнадцати лет у Учихи Итачи был удивительно глубокий голос. Саске улыбнулся старшему брату и исчез в доме.
Наруто, неуверенный, спит ли он или видит отражение прошлого, моргнул и переключил внимание на старшего Учиху. Длинные, чёрные волосы - с сероватым оттенком – от глаз по щекам шли две линии, делая его значительно старше - и более уставшим – чем должен быть мальчик его возраста. Чёрные глаза оставались безразличными, даже когда губы на мгновение трогала улыбка. Наруто почувствовал холодную дрожь. Хотя маленький Саске ничего не замечал.
В этот день Итачи задумал повесить родителей? Нет, может быть раньше? Позже? И была ли... на самом деле... та одержимость, которую он увидел в этих пустых глазах? Наруто не был уверен, он не мог быть уверен. Но что-то определённо было... и ему хотелось схватить и увести маленького невинного ребенка, который шёл за своим братом и рассказывал, как провёл день. Итачи только кивал, и улыбка не покидала его лица. Саске, казалось, хватало и этого.
Затем всё вокруг изменилось, и Наруто понял, что стоит... в пустоте. Он огляделся, но не увидел ничего, совсем ничего, и начал немного беспокоиться.
- Какого чёрта? – громко сказал он, прежде чем заметил странный серый туман, клубящийся у его лодыжек.
- Ха? - Он моргнул и вспомнил, кого искал.
- Саске.
Только тишина в ответ.
- Саске! – Он попытался ещё раз.
- Брат, - услышал Наруто слабый голос. Он обернулся, но ничего не увидел.
- Саске! Где ты?
- Н-нет, не делай мне больно...
Наруто опять обернулся, нахмурился. Голубые глаза обеспокоенно распахнулись. Голос Саске звучал так, как будто он был в большой опасности.
- Саске! – снова крикнул Наруто. Где он может быть? Нет, этого не могло произойти на самом деле, - подсказало здравомыслие, принявшее облик кого-то одетого в белый балахон и с нимбом над головой. Наруто поморщился. Это было не смешно.
- Брат! Нет... нет! Не здесь... нет... - Где-то вдалеке захныкал Саске, его голос звучал так жалобно. Наруто не знал, что думать. Что мог сделать тот парень с пустыми глазами? Нет, Наруто не был тупым, но были вещи, в которые он не хотел верить.
- Брат!
Теперь, когда Саске прекратил сопротивляться, Наруто слышал только тихие всхлипывания и мягкое бормотание, принадлежащее никому иному как Учихе Итачи.
Он был потрясён.
Это произошло на самом деле? Это на самом деле случилось?
Когда Наруто проснулся, крик Саске звенел у него в ушах.
- Господи... через что ему пришлось пройти.
Он ходил вокруг кровати, хмурился, кусал губы, вздыхал. Завтра он собирался встретиться с Саске. Он почувствовал знакомое жжение в глазах, вспомнив счастливое лицо маленького мальчика, который отпечатался в его сознании.
На следующий день Наруто решил пропустить школу, потому что ему очень хотелось увидеть Саске - была ли эта пустая, хрупкая оболочка действительно всем, что осталось? Поэтому, попросив своего друга Кибу сказать, что он болен - Киба неохотно согласился - Наруто сел на велосипед и поехал в Акатсуки. Кратко поприветствовал Ируку – тот в ответ махнул рукой и продолжил заниматься с Дейдарой, который с отсутствующим видом отвечал на вопросы.
Открыв дверь, ведущую в коридор преступников, Наруто услышал пение. Он пошел вперёд, немного озадаченный.
- I don't feel enough for you to cry…to cry…
( Мои чувства не так сильны, чтобы плакать… плакать...)
Наруто остановился напротив палаты Кимимаро. Зеленоглазый мужчина стоял в центре, из маленького окна на него падал свет, освещая напоминающее скелет тело. И Кимимаро пел удивительно мягким голосом печальную песню о тьме и убийстве. Наруто изумлённо смотрел на него, пока тихое хныканье, донёсшееся из палаты Саске, не заставило его обернуться и забыть о Кимимаро.
- Саске... - начал Наруто и заглянул к нему.
Саске лежал на кровати, свернувшись в комочек, и казался ещё более хрупким, чем обычно. Наруто нахмурился и закрыл глаза, когда Кимимаро тихо забормотал - он, казалось, не осознавал, что прекратил петь, – и таким образом успокаивал себя.
- Саске... ты знаешь... я видел сон о тебе, - неожиданно сказал Наруто и открыл глаза, присаживаясь. - Ты был... маленьким, - продолжил он тихо, сомневаясь, должен ли сейчас сидеть здесь и говорить о том, чем Саске не заинтересуется, что возможно, даже не услышит. Несмотря ни на что он продолжил. Саске не двигался, не отвечал. Наруто даже не ждал другого, он уже привык к тишине. - Было немного грустно видеть, каким счастливым ты был, как будто тебя ничто не беспокоило. И да... я видел его тоже... во сне. Хотелось бы знать почему... я ведь никогда не видел его раньше или...
- ...Я убил... его.
Наруто услышал сдавленный, холодный голос и замер. Он поднялся и посмотрел в палату через окошко. Теперь Саске стоял, обхватив руками тощее тело. Наруто прикусил губу и уставился в пол.
- Да... я знаю, ты убил. Я уверен...
- Мама... ты не знаешь, каково это. - Теперь холодный голос дрогнул, прозвучал менее холодно. Наруто не двигался, только слушал.
- Мне жаль. - Саске вздохнул. Наруто видел, как он дрожит, ему внезапно захотелось утешить его. Какое-то время он с беспокойством в синих глазах смотрел на душевнобольного пациента - прежде чем Саске снова заговорил.
- Мама... мне жаль... так жаль.... что я-я не смог защитить тебя. - Саске спрятал лицо в руках и попытался сорвать повязку. Она не сдвинулась ни на миллиметр, казалось, что в тонких руках Саске нет никакой силы. Наруто увидел что-то блестящее на его бледных щеках.
- Саске... я уверен, твоя мама была очень хорошей женщиной, она бы никогда не обвинила тебя...
- Ты не понимаешь! - неожиданно закричал Саске охрипшим голосом и прижал руки к ушам. - Мама... Брат... папа... мне жаль.... я убил вас всех... - Саске вернулся в прошлое, снова погрузился во тьму, обхватил себя руками и начал раскачиваться вперёд-назад, не прекращая что-то бормотать.
- Саске! Почему ты винишь себя? Просто помолчи и послушай меня немного, пожалуйста! – отчаянно воскликнул Наруто. Потребовалось время, чтобы понять, что Саске в самом деле слушает, что он прекратил говорить сам с собой и теперь полностью спокоен. Наруто вздохнул. Он был немного зол, но одновременно и опечален.
- Ты не должен делать этого, Саске... Я имею в виду, винить себя. Это не твоя вина... твой брат сделал то, что сделал, ты не можешь помочь им, ты не можешь ничего изменить. Это. Не. Было. Твоей. Виной. Ты слышишь меня?
Саске опустил глаза, и Наруто увидел, что он прикусил нижнюю губу.
- Куда исчез тот счастливый маленький мальчик? - мягко спросил Наруто, он хотел получить ответ от этого сломленного парня – чтобы тот понял - что он хочет помочь. Саске долго молчал, прежде чем наконец шевельнуть дрожащими губами и сказать отстранённым голосом:
- Тот мальчик мёртв.
- Нет, он не умер, - не согласился Наруто. Эта пустая оболочка не может быть всем... всем, что осталось от того уверенного и счастливого ребёнка.
- Да... я убил его... сам. - Голос Саске был безразличным, но Наруто видел, что сам Саске дрожит.
- Мама... это так тяжело... я уверен... он придёт... я не буду так слеп, как сейчас... Мама... Мне больно... Я убил себя, убил свою собственную душу... Мне жаль...
Наруто нахмурился.
- Саске! Это возможно! – закричал он, разозлившись. Кимимаро за его спиной захихикал и сказал что-то о злых людях. Наруто не слушал его, нет, он хотел, чтобы Саске действительно понял, что он говорит, если это возможно. Он хотел, чтобы между ними возникла связь.
- Саске, ты должен выслушать меня. Жизнь - право каждого, твоё тоже! Мне так... плохо из-за тебя, ты знаешь... - Наруто на время замолчал. - Я хочу помочь тебе. - Потому что Наруто был просто... Наруто. И когда он видел кого-то похожего на Саске, пытающегося смириться со своей ужасной участью, он злился даже сильнее, чем могло показаться. Злость пробивалась даже летом, несмотря на сочувствие.
- Ш-ш-ш... молчи, ты придурок, - прошипел Саске, вновь прижав руки к ушам. И вновь закричав. - Ты не понимаешь! Как ты можешь приходить и беспокоить нас, лезть в наши дела!
С печалью в ярко-синих глазах Наруто молча смотрел на темноволосого парня.
- Что ты можешь... - прошептал Саске и задрожал. - Ты не видишь того, что вижу я.... Мама... скажи ему... скажи ему уходить... - Он впал в неистовство, на этот раз набросившись на дверь. Наруто вздрогнул, но не двинулся с места.
- Саске... - начал он, но тот зашипел - как рассерженный кот - и попытался просунуть свою руку в наручниках сквозь решетку, но короткая цепь не позволила ему. Поддавшись минутному порыву, Наруто протянул руку и схватил тонкие пальцы Саске, прежде чем они скрылись в тёмной палате. Они оба замерли.
Наруто не знал, что думать. Ладонь Саске была очень холодной и немного меньше его собственной. Наруто просто держал его за руку, пока Саске не начал дрожать.
- Б-б-брат... нет.... нет! - Он захныкал, его голос был похож на голос потерявшегося ребёнка, который не знает, куда идти. Голубые глаза Наруто распахнулись. Саске? Саске принимал его за человека, который сделал с ним всё это? Прежде чем что-то ещё пришло ему в голову, Саске закричал, вырвал руку и отскочил в дальний угол палаты, прижав тощие руки к телу.
Наруто закусил губу, почувствовав разочарование. Саске, наконец, заговорил с ним, а он разрушил всё простым прикосновением. Наруто вздохнул. Он повернулся и сунул руки в карманы.
- Ну, тогда... пока, Саске. - Он ушёл из отделения и решил перед уходом встретиться с Ирукой.
Наруто чувствовал усталость и ему казалось, что привкус разочарования никогда – он боялся этого - никогда не исчезнет. Придя в столовую, он увидел Ируку, сидевшего с Дейдарой, который, как взбудораженный ребенок, что-то рисовал на бумаге.
- Ирука-сенсей? - обеспокоенно сказал Наруто. Увидев его, Ирука улыбнулся.
- Как ты, Наруто-кун? Я слышал крик, но Дейдара-кун занял меня, так что...
- Не беспокойтесь, доктор. Я просто... - Наруто запнулся. - ну... я коснулся его руки, и он взволновался из-за этого. - Наруто скорчил рожу. Дейдара поднял голову и посмотрел на него видимым глазом. Наруто взглянул на него и затем опять на Ируку, который нахмурил брови.
- Наруто-кун, я говорил тебе... он не любит, когда люди касаются его...
- Но он говорил со мной.
- Что? - Ирука выглядел изумлённым. Наруто усмехнулся.
- Да, ну... не совсем разумные вещи, но он говорил, что уже хорошо. Я думаю, сперва ему казалось, я его мама, а потом он принял меня... вы знаете... за старшего брата. Но затем он увидел, что это был просто я, и закричал, что я ничего не понимаю. Но... – Наруто раздражённо нахмурился. - Но я понимаю, - сказал он, наконец. И его синие глаза были такими яркими, полными меланхоличного гнева, что даже Ирука вздрогнул.
- Я понимаю его очень хорошо. Но... сейчас мне надо иди. Хорошего дня, доктор. И тебе тоже, Дейдара. - Наруто кивнул, и Дейдара моргнул по-совиному, прежде чем усмехнуться в ответ. Наруто развернулся, сунув руки в карманы.
Обстановка в больнице действовала на нервы, он больше не мог оставаться здесь.
Глава шестая. Комната ангела
В маленькой комнате, гостиной - если её можно так назвать – раздавался громкий храп. У стены стоял диван, накрытый огромным американским флагом, напротив него, на низком столике, - телевизор, под ним – двд и несколько фильмов и игр. Больше в гостиной ничего не было. Одна дверь – сейчас открытая – вела из неё в спальню, другая - на кухню. Квартира была небольшой, из таких, где живёт один человек. И упомянутый житель сейчас лежал на кровати. Очень, очень громко сопя. Ноги парня свисали с неё, одна его рука лежала на голой груди, другая под шеей, а на его животе было видно странное тату в виде спирали. Светлые волосы спутались и частично закрывали его лицо, если не красивое, то запоминающееся. Если бы в этот момент зашёл кто-то посторонний - и если бы этот посторонний был девушкой - он бы обязательно покраснел, как помидор, увидев, как Наруто одет. На Наруто были только старые джинсы с потёртыми коленями, сползшие, потому что молния была наполовину расстёгнута. Почти ничего откровенного, но достаточно, чтобы смутить.
К счастью, в этот день к нему не приходили девушки.
Наруто вытащил из-под шеи руку, и она соскользнула на пол. На губах у него заиграла глупая улыбка. Не просыпаясь, он пробормотал что-то неразборчивое и перевернулся так, что оказался спиной к телевизору. Но ему недолго оставалось сопеть – раздался стук в дверь. Наруто вздрогнул, но не проснулся. В дверь постучали ещё раз. Немного подождав, снова. И в этот раз стук сопровождался криком:
- Наруто! Эй, просыпайся, идиот!
Наруто подождав ещё минуту, поднялся с кровати - только чтобы с громким грохотом упасть на пол.
- Чёрт возьми, Киба! Почему нельзя дать мне досмотреть сон? – недовольно закричал он и подавил зевок. Киба прекратил стучаться, и Наруто слышал, как он сдерживает смех.
- Ну, давай, открывай.
Наруто вздохнул, поднялся и, волоча ноги, поплёлся к двери.
- Ну и чего? - Он опять зевнул и потёр утомлённые глаза. Киба посмотрел на друга и усмехнулся, слегка обнажив острые зубы. Красные клыковидные отметины на обеих щеках делали его похожим на его же собаку. Акамару - огромный, белый пес - был очень забавным. А что было ещё забавнее: девушки, казалось, обожали Кибу. Ну, Наруто думал, что это забавно. Он моргнул и облокотился на дверь.
- Прикройся, - сказал Киба и ткнул Наруто в голую грудь.
Наруто зевнул.
- Да-да, мамочка, - насмешливо ответил он и получил от друга лёгкий удар в грудь. Наруто усмехнулся и, застёгивая штаны, принялся искать рубашку. Он нашёл футболу и натянул её. И так совпало, что на ней была надпись: "Иди к папочке". Киба закатил глаза.
- Теперь, пошли! У Хьюги из-за нас неприятности. Мы должны сдать проект Юхи-сенсей!
Наруто пожал плечами и следом за Кибой вышел в коридор, не озаботившись запереть за собой дверь. Если подумать, то красть у него было нечего, так что какая разница.
Киба, посмотрев на него, опять закатил глаза и потащил за собой. Торопясь, конечно. Гениальный ученик Хьюга Неджи мог быть ужасен в гневе. И он всегда злился, когда кто-то опаздывал.
* * *
Удивительно, что, когда Кимимаро, хихикая, снова начал петь, никто не проснулся. Он пел каждую ночь. Все ту же песню о воспоминаниях, убийстве и смерти.
- You lie…there, silent before me…
(Ты лжёшь... тишина была до меня…)
Кимимаро расхаживал по своей палате – никто не знал, спит ли он хоть когда-нибудь - и то и дело смеялся, как веселящийся ребёнок. Прикрыв зелёные глаза, он разглядывал помещение и, наконец, остановился у окошка. Он уставился прямо на ржавую дверь напротив.
- Сас-с-с-ске... это было весело? Тот парень правда, правда, правда коснулся тебя? - прошипел он низким голосом, как будто звал Саске, издеваясь над ним. И когда он услышал тихие всхлипывания, он засмеялся, прежде чем снова начать петь:
- Here's a lullaby to close your eyes, goodbye… It was always you that I despised…
(Я пою колыбельную, чтоб закрылись твои глаза... ты та, кого я всегда презирала...)
Кимимаро смеялся. Так весело! И он жаждал, чтобы его Господин снова пришёл, и на время Кимимаро забыл, где он, кто он и что он делает здесь. То, что он был тем, кто... неважно.
- Perhaps you're happy without me…
(Возможно, ты счастлива без меня...)
Этой ночью не спал ещё один человек. Даже похожий на акулу Кисаме тихо храпел в своей палате, и его синеватая кожа чуть поблескивала. И Забузе снилось убийство, он дьявольски усмехался. До тех пор пока в его сны не пришёл юноша с длинными тёмными волосами... да, все крепко спасли, и не слышали песню, её слов. Вторым, кто не спал этой ночью, был Саске, один, в своей холодной палате. Часы пробили второй час ночи, но нет, Саске не спал, он не мог уснуть. Он сидел на краю кровати, обхватив себя руками в наручниках, и слепо смотрел в пол.
«Прекрати, прекрати... Я не хочу больше слушать это... Мама... где ты?»
- So sleep in your memory of me… my dearest Mother…
(Так спи же, вспоминая, обо мне... дорогая мама)
Кимимаро тихо вздохнул и улыбнулся, как будто зная, что эти слова значат для темноволосого парня в палате напротив. Ничего.
- Прощай. - Саске хныкал и старался зажать уши. По щекам у него снова текли слёзы – из глаз, скрытых повязкой. Хотя слова были такими же лёгкими, как ветер, который, возможно, дул на улице, они всё равно находили путь к его сердцу, как пули, попадали в его душу и оставались там, напоминая обо всем, что он хотел забыть. Его сердце болело (У него оказалось сердце?), голова горела (что это за агония?), и он не знал, что делать. Он вылез из кровати и опустился на пол на четвереньки. Его всего трясло. Он встал - колени чуть подрагивали - и тонкие пальцы касались мягкой стены, которая ясно напомнила, где он был и кто он был. Нет, он не помнил точно, как выглядела его палата, когда его впервые привели сюда. Белые старые стены, ржавая металлическая кровать, такая мягкая внутри, как большой жук. Жук, который поглощал его каждую ночь... или день, Саске часто не знал, когда наступала ночь, а когда - день.
Ещё в комнате была эта дверь. Этот проклятый кусок металла, который отделял его от остального мира, немного ржавый по краям, с потёртой местами серой краской. Ужасно маленькое отверстие, которое они называли окном. И эта решётка. Толстые прутья, достаточно толстые, чтобы, просто дотронувшись до них, почувствовать усталость. Иногда он видел проблески света... и это всё.
Всё, что осталось. И Саске закричал, снова услышав пение Кимимаро, иногда напоминающее ему о потерянной свободе. Свободе, которую, он знал, не может даже вспомнить. Что же это за чувство?
- So...so sleep...
(так… так спи же…)
Снова раздались эти слова. В этот раз их произносили двое. Саске начал тихим, срывающимся голосом, едва шепча. Он свернулся калачиком на полу, подтянув к подбородку колени, обхватив ноги закованными в наручники руками. Он раскачивался вперёд-назад, слепые глаза смотрели на что-то, что мог видеть только он.
- …In your memory…of me…
(Вспоминая... обо мне...)
- Брат... что я сделал?
Он сбился на мгновение и затем его голос вновь присоединился к жуткой серенаде Кимимаро. Его голос был холодным, но дрожащим, был неуверенным и гораздо тише, чем голос Кимимаро, как будто Саске не осознавал, что делает, или спрашивал, понимает ли кто-нибудь, что он действительно чувствует? Или он вовсе ничего не чувствует?
- Your tears…maybe nothing to me…
( Твои слёзы... возможно, для меня ничего не значат…)
- Орочимару-сама, придите, придите! Посмотрите на его, посмотрите! Разве он не жалок? Разве он не жалкое ничтожество?
Кимимаро закричал и рассмеялся, он смеялся, пока снова не запел. Песню, ту песню вместе с Саске, который безмолвно плакал, не в силах остановиться.
«Я-я... Я знаю эту песню!»
Рыдания Саске неожиданно прекратились, хотя он продолжал произносить слова, не те, которые были у него в голове.
Да... Аники... ты... ты играл... ты всегда играл… для меня...
Он снова раскачивался взад-вперёд, на лице почти слепого парня появилась усталая улыбка.
- Саске. Послушай... это напоминает о тебе, маленький брат. Ты должен внимательно... слушать. Ты понимаешь? Ну, конечно, ты понимаешь.
У него из горла вырвался смешок, и песня на мгновение прервалась, а потом продолжилась.
Ты мой младший брат и я люблю тебя. Не верь маме и папе, они лгут.
- Мама и папа не хотят, чтобы их маленькому мальчику причинили боль? - И Саске начал смеяться.
***
- О... вот как? - Ирука мягко улыбнулся Дейдаре, который сказал что-то вроде "Мне нравятся бомбы". Он, казалось, никогда не злится на Дейдару. Изумо и Котетсу закатили глаза, посмеиваясь над «курицей-наседкой», когда он начал суетиться вокруг других пациентов. Дейдара уставился на Ируку, не мигая - тем глазом, который не скрывали густые светлые волосы - и засмеялся как счастливый ребёнок. Куренай чуть усмехнулась. Атмосфера здесь сильно отличалась от той, что царила рядом с палатами преступников.
Когда Наруто - после той ночи, когда Саске вспомнил брата, играющего и напевающего эту песню - зашёл в больницу, он почувствовал непривычную лёгкость. Он был одет в чёрное и белое, и его охватило желание увидеть Саске, но когда он заглянул в столовую, Ирука, окрикнув, остановил его. Его глаза были полны беспокойства.
- Ты знаешь... Наруто... – Наруто уставился на него. Что могло случиться? Ирука никогда раньше не останавливал его. - Я думаю, тебе нужно знать кое-что. Саске... ну... он... ведёт себя странно.
- Даже с учётом того, что он уже безумен? - спросил Наруто, чуть вздёрнув голову, голубые глаза с наигранной невинностью распахнулись. Ирука заметно нервничал.
- Д-да... но он... ну... он просто сидит. В последнее время он даже не злится, совсем... он просто сидит, иногда говорит сам с собой и смеется. - Ирука прикусил губу. Его материнский инстинкт наседки работал на полную. Наруто поднял брови.
- Но... разве не хорошо, что он, наконец...
- Нет! Ему, похоже, стало ещё хуже, я чувствую! – неожиданно закричал Ирука, и все, кто был в столовой, повернули к нему головы. Ирука слегка покраснел, но его карие глаза твердо смотрели на Наруто. - Если ты собираешься идти, я пойду с тобой, - сказал он, предупреждая возможные протесты, поэтому Наруто только улыбнулся и пожал плечами. Они вместе пошли по коридору, и Наруто чувствовал неловкость, оттого что их шаги казались ужасно громкими.
Подойдя дальше, они услышали пение. Тихое пение. Ирука посмотрел налево, на дверь Кимимаро, и увидел, что тот стоит в центре палаты. И поёт. Наруто, казалось, даже не заметил этого, направившись прямо к Саске.
- Саске, - сказал он, стараясь не моргать, когда почувствовал на себе пристальный взгляд. Но что озадачило его, так это появившийся на бледном лице намёк на улыбку. Никогда раньше Саске не улыбался. Меньше удивляло то, что его улыбка была холодной. Наруто несколько смешался.
- Добрый день, - неожиданно ответил Саске, и голубые глаза Наруто расширились. Он указал пальцем на Саске, и Ирука, выглядя обеспокоенным, пожал плечами.
- Учиха-сан? Вы будете себя хорошо вести? У вас посетитель, - спросил он, совсем уподобляясь матушке-наседке, и постучал ключом по решётке на окошке двери. Саске чуть наклонил голову, как будто раздумывая.
- Определенно, - спокойно сказала он и встал. Его наручники гремели, задевая друг друга, но Саске, казалось, даже не замечал этого. Ирука в очередной раз прикусил губу, и Наруто сжал его плечо, стараясь успокоить взволнованного мужчину.
- Ладно. Я хотел увидеть его сегодня поближе, так... пожалуйста, Ирука-сенсей? - Наруто посмотрел на Ируку, голубые глаза распахнулись широко и невинно. Ирука едва заметно улыбнулся, когда вставлял в замок ключ.
Никто из них не заметил, что улыбка на лице Саске стала более... безумной, чем мгновение назад.
- Учиха-сан? Я собираюсь зайти, так что не впадайте в неистовство, хорошо? - попросил Ирука, его голос немного дрогнул. Саске только кивнул. Наруто почесал затылок. Он почувствовал тяжесть открывшейся двери, но не двинулся с места. Саске тоже не двигался. Оба мальчика просто стояли, один у маленького окна, другой в сером полумраке палаты.
- И... Саске, - начал Наруто. Саске повернул к нему голову, и даже сделал шаг вперёд, прежде чем остановиться. Наруто поднял брови. Это было… похоже... на его сон. Саске на самом деле был очень худым - насколько можно было разглядеть под тонкой больничной одеждой – чуть ниже Наруто, вытянувшегося за последний год. Хотя иссиня-чёрные волосы выглядели запутанными и тусклыми, пальцы Наруто зудели от желания прикоснуться к ним. Почему? Он не был уверен, что сможет ответить. Когда Саске сложил руки, можно было увидеть, какой тонкой была его кожа, такая же белая, как фарфор.
- Что ты делаешь? - прошептал Саске. Улыбка не сходила с его губ, но Наруто готов был поклясться, что его глаза под повязкой закрыты.
- В прошлый раз я сказал, что я хочу помочь тебе. И я пытаюсь помочь.
- Правда? - голос Саске был едва слышен. Наруто вздохнул.
- Саске... – Теперь, когда Саске стало лучше, по закону Мерфи должно было что-то случиться. И Саске начал хихикать. Не так, как смеются от радости, но так, как смеются не просто психически нестабильные люди, а как люди, которые совершенно точно больны. Наруто опять вздохнул.
- Наруто, всё в по...
- Всё просто замечательно, Ирука-сенсей. Позвольте мне.
- Ладно. - Ирука не стал ничего делать, когда Наруто шагнул к Саске.
- Саске?
- Это так нелепо, что почти... о боже... – Казалось, Саске услышал самую смешную в мире шутку. Он отошёл от кровати. - Никто не говорил так. - Саске вдруг прекратил смеяться и поднёс свои длинные белые пальцы к губам, как будто сомневаясь в чём-то.
- Никогда. - Его голос стал неожиданно ломким и таким слабым, что Наруто не мог не почувствовать сильного сострадания и остановился, дойдя до кровати. Саске переступал с одной ноги на другую, и Наруто услышал слабый хруст, когда он вытянул перед собой руки - даже под наручниками Наруто увидел следы старых шрамов и почувствовал слабость. Так... Саске, когда удавалось, резал себе вены. Наруто вздрогнул и даже не заметил, как подошёл к Учихе почти вплотную. Тот даже не шелохнулся.
- Я не знаю, что скрывается за всем этим, хотя... кто бы ты ни был. Я не знаю и мне не интересно.... совсем… совсем, нет, - только и сказал он. Наруто отступил и заметил, что низкая железная кровать оказалась прямо позади него
- Они никогда... никто никогда не говорил.... что нуждается во мне... - Голос Саске опустился до шёпота. Наруто опять моргнул и нервно дёрнул растрёпанные светлые волосы.
- Саске... я говорю правду.
- Правду? Что такое правда?.. – тощее тело Саске сотрясла дрожь. Наруто вдруг показалось, что он не должен быть здесь, вовсе, что он должен оставить этого пациента, прежде чем случится что-нибудь ужасное, но нет, Наруто никогда не умел слушаться своих инстинктов. Тех инстинктов, которые сейчас пытались сказать ему, что человек, стоящий напротив, способен на убийство. Он оставался в палате, как будто это ничего не значило. Прежде чем Наруто успел что-то сказать, Саске неожиданно повернулся, руки поднялись к повязке, пытаясь сорвать её.
- Уходи! – неожиданно закричал он, и в следующее мгновение Наруто почувствовал, что Саске толкнул его на кровать и что хрупкие на вид пальцы сомкнулись на его шее.
- Подожди... секунду, - попытался сказать Наруто, прежде чем Саске ударил его в живот ногой.
- Замолчи! Зачем ты меня мучаешь! – закричал он в лицо Наруто, и Наруто просто смотрел на Саске, пытаясь найти в себе силы, чтобы освободиться. И куда, чёрт возьми, исчез Ирука? Мужчине пора уже было ворваться в палату. Наруто заморгал, когда его зрение затуманилось. Он почувствовал на своих щеках слёзы и знал, что они принадлежат не ему.
- Оставь меня... одного... - Саске тихо заплакал, хотя его пальцы по-прежнему впивались в шею Наруто. Тот не сопротивлялся. Куда подевались его силы? Он понял, что он не может поднять руку на Саске. Даже если это значит получить травму и попасть в больницу. Потому что Наруто понял, что всё, чего он хочет, - чтобы Саске снова жил нормальной жизнью, стал нормальным, а не этим... существом, прячущимся в темноте. И ещё он понял... что... его собственная жизнь не так уж много значит.
Кто хватится, если он исчезнет?
- Почему? - прошептал Саске, и его хватка на шее Наруто немного ослабла.
- Почему ты не отбиваешься? Ударь меня! – закричал Саске, когда почувствовал, что Наруто обмяк под ним. Саске так запутался, так потерялся в своих видениях... он неожиданно вскочил с кровати и закричал. Сейчас это были не животные крики, как те, что он издавал, когда начинались припадки, нет, этот крик был криком человека, настолько потерявшего себя, что даже не знающего на что он способен. «Что это за сила?» – спросил он.
И он никогда не знал любви, ни волнения, ни желания. Ничего. Поэтому ему казалось, что у него нет сердца, ему казалось, и что даже если он откроется, то внутри ничего не окажется.
Просто пустая оболочка.
Автор: Lady of Revenge
Переводчик: Цтцти_т
Саммари: Когда солнце встречается с луной, всё меняется. Наруто, ученик старших классов, встречает Саске, пациента больницы для душевнобольных, осуждённого за убийство брата.
Пейринг: Наруто/Саске
Размер: 15 глав + пролог и эпилог
Статус: фик завершён, перевод завершён
Disclaimer: Кишимото
Разрешение на перевод: получено *Офисная плесень*, добро на мой перевод дала
Размещение: нельзя
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/2859483/1/Dont_Say_A_Word
Пролог - Глава 3.
Главы 4-6Глава четвёртая. Тебя здесь нет
Темнота.
Она поглотила всё в тот день, когда закончилась его прежняя жизнь. В тот день, когда прежний маленький мальчик в нём умер - он надеялся, что тот мальчик умер - оставив только пустоту, тень любви и остальных таких же сильных эмоций, которые заставляли его страдать. Он просто... прекратил чувствовать.
C тех пор, как Саске в последний раз видел дневной свет, прошло очень много времени.
Когда его впервые привели сюда в четырнадцать, он не сопротивлялся. Он слишком хорошо знал, что ничего не получится, впрочем, главная причина была другой; он думал, что это его наказание за один поступок, если быть точным, за убийство старшего брата. Его старший брат... брат, которого он ненавидел и любил, как все младшие братья любят и ненавидят своих старших братьев и сестёр.
Но только один Бог знает, какие сильные чувства испытывал он.
С тех пор как они были маленькими детьми, Учиха Саске восхищался тем, насколько непостижим был Учиха Итачи, и почти поклонялся ему. Но, к несчастью - или к счастью, с какой стороны посмотреть, - поклонение превратилось в неконтролируемую животную ненавистью, когда одиннадцатилетний Саске, придя домой, обнаружил своих родителей, подвешенных под потолком. Саске закричал. Темнота, наполнявшая дом, казалось, поглощала его, недостаток света душил. И из этой темноты появился Итачи. Он был тогда так молод, ненамного старше самого Саске. Но душа Итачи всегда была старее, чем души других. Он всегда знал о том, что не должны были знать маленькие дети.
Итачи улыбался.
Это была не привычная мягкая улыбка, с которой он раньше всегда встречал Саске, нет, эта улыбка заставила Саске дрожать от страха за свою жизнь. Итачи сказал ему, что он был невероятным дураком, веря, в его любовь – к кому-нибудь.
- Ты глуп, маленький брат. Такой жалкий, хнычущий дурак.
Тогда Саске в первый раз увидел те кроваво-красные глаза, которые сулили смерть, те глаза, в которых застыло что-то, что заставило его закричать.
Это случилось так давно, а Саске по-прежнему был здесь, сидел на маленькой кровати, такого белого цвета, который не ожидал увидеть, не в его тьме, нет. Потому что во снах он видел ужасные кошмары, особенно о той ночи. Да, о той ночи. Слова Итачи не шли у него из головы, даже спустя долгие три года. Три года, напоминающие ад. Только бог знает, как сильно Саске ненавидел Итачи, он ненавидел его так, что чувствовал, как рвётся из груди сердце, не в силах вынести обрушившихся на него эмоций.
Проклятый Итачи. Чёрт бы его побрал. Пусть он будет гореть в Аду, в глазах Саске он был человеком, который как никто другой заслужил это.
- Мне так холодно. - Саске дрожал. Он закрыл глаза, открыл их опять. Ничего.
«Так ужасно холодно.... почему ты так поступил со мной? С тем, кто любил тебя, с тем, кто всё ещё ненавидит... прекрати преследовать меня, просто дай мне жить». - Саске свернулся в комочек на своей кровати, прячась от жестокого мира. Он знал, что даже так не сможет уснуть. Спустя час он пошевелился, услышав за дверью шаги. Знакомые шаги. Слишком знакомые. Шаги, которые он слышал так много раз и на которые никогда не обращал внимания.
Саске не любил говорить, он ненавидел звучание своего голоса. И тот... парень....
- Привет, Учиха. – Саске услышал звонкий голос и закрыл под повязкой глаза. Боже, нет. Не он... не он! - Это опять я.
Саске поднёс худые руки к лицу и коснулся повязки. Он не мог. Он не мог заставить свои онемевшие пальцы шевелиться, чтобы сорвать её. Порой он так сильно желал снова видеть солнце и просто быть свободным. Хотя бы на один короткий миг. Почувствовать, что он жив.
Он боялся. Лёгкость, с которой он признался себе в этом, поразила Саске. Его пугало, что если он выдаст себя, скажет что-нибудь тому парню за дверью... то появится ещё один человек, который возненавидит его, который будет презирать его и пожелает его смерти. Поэтому, когда Наруто заговаривал с ним, Саске молчал.
Парень за дверью сказал что-то про чучело и рассмеялся своей собственной шутке, которую Саске не расслышал. Он никогда не вслушивался в то, что тот говорил, до него долетали только отдельные слова. Громкий голос Наруто начал меняться, и вдруг в ушах Саске раздался насмешливый смех, и Итачи снова назвал его дураком.
- Уйди. - Саске схватился руками за простыни, задрожал. У него изо рта вырвалось нечеловеческое рычание, его тонких сухих губ срывался – без слов – только протяжный животный крик.
- Учиха?
Саске больше не контролировал себя, он слышал не Наруто, он слышал того ублюдка, того ненавистного ублюда, которого всегда называл старшим братом. Его ногти впились в кожу, и потекла кровь. Ненавистная, чёрная, грязная кровь. Он хотел вырываться. Он хотел, чтобы память о его брате, о его грязных прикосновениях, ушла. Эти длинные, бледные пальцы пачкающие его, заставлявшие его чувствовать себя таким жалким. Горячее, но в то же время такое леденящее дыхание на коже и эти красные глаза, бесчувственные, кровавые, скованные льдом, который никогда не растает.
Он кричал, пока не сорвал голос до хрипа и не стал задыхаться. Но ненависть по-прежнему пожирала его изнутри, ненависть почти поглотила его жизнь.
- Опусти меня... - умолял он и ненавидел себя за то, что его голос похож на хныканье маленького ребенка. Он чувствовал запах и прикосновения Итачи.
- Учиха-сан? - Это опять был Ирука. Саске на время замолк и просто дышал. Выйти... выйти. Он никогда не ненавидел Ируку. Конечно, он старался задушить и его, да, Саске думал и о нём, как о враге, но... не теперь. Сейчас Саске был в таком состоянии, что не мог даже отличить Ируку от Итачи, который пожирал его заживо. У него из горла снова вырвался отчаянный крик.
- Учиха-сан! Пожалуйста, прекратите! Вы раните себя! - воскликнул Ирука, как обычно, обеспокоенно.
Саске чувствовал, что Ирука начинает паниковать. Он в самом деле беспокоится? Мысли не задерживались в помутившемся рассудке, Саске рычал на себя, ненавидел себя, ненавидел свою собственную жизнь. Он скатился с кровати, начал биться головой о стенку, но вдруг закричал, разочарованный, что ничего не выходит. Стена была обита мягким материалом, который использовали в палатах для душевно больных пациентов вроде него. Саске начал царапать стену.
- Итачи…
Саске больше не слышал голоса Ируки, не чувствовал текущих по лицу слёз, слёз разочарования и ненависти. Итачи, может, и был мёртв, но память о нём оставалась жива, в независимости от того, что хотел Саске. Спит он или бодрствует? Шли годы, а он, как и раньше, чувствовал на себе взгляд красных глаз, губы, изогнутые в ухмылке, прижавшиеся к его собственным. Саске помнил ту ночь так ясно; память о ней уничтожала его разум.
Он извивался, стучал ногами, руками и кричал, но Итачи только смеялся своим бросающим в дрожь смехом, глядя на отчаянные попытки младшего брата освободиться.
- Дурак... ты... Не сопротивляйся, маленький брат... мой... глупый... маленький... брат... ты... такой тёплый.
Саске дрожал, когда эти холодные руки впервые касались его. Он мог только кричать, просто кричать, и Итачи смеялся, опять, всё время. Саске возненавидел его смех, он отчаянно кричал, безрезультатно сбрасывал с себя бледные руки брата. И знал, что проиграл в этой неравной борьбе.
Улыбка Итачи никогда не касалась его глаз, чёрных и холодных, как ночное небо. Вскоре их тьма сменилась чистым кроваво-красным цветом и затем, всё, что мог вспомнить Саске были длинные пальцы Итачи, похожие на пауков... касающиеся его, и то, что делал этот человек, которого он не хотел больше любить. Итачи стоял справа от него, и Саске снова был маленьким мальчиком, которому некуда было уйти.
- Аники! Уходи!
- Нет, нет... не сейчас... не сейчас. Нет... никогда опять.
Слёзы текли по окровавленным щекам Саске, его ногти продолжали оставлять всё новые раны на лице, которое он сейчас ненавидел. Дай же мне уйти!
Даже Ирука боялся подойти, когда Саске отнял руки от лица и опустился на пол около кровати. На мгновение он замер, тощие плечи тряслись, потом он стал бить по полу руками, и затем лбом, пока не потекла кровь.
- Оставь меня!
- Саске-кун?
Быстрые шаги донеслись до его слуха. Ха-ха. По губам текла кровь, и он опять погружался в темноту. Дверь открылась и вошли Тсунаде и Ирука.
Неделей позже жаркое-жаркое лето, наконец, подошло к концу. Временная работа Наруто тоже закачивались, и он начал готовиться к школе. Саске по-прежнему оставался в бессознательном состоянии; его изолировали ото остальных пациентов и перевели в другую палату - со стерильными белыми стенами и полом. Наруто не видел его до конца лета.
- Для твоего же блага, Наруто! Мы не знаем, что делать, если опять он выйдет из себя, как неделю назад.
- Но с тех пор он без сознания! Почему я не могу увидеть его? - Наруто повысил голос, не понимая причины, совсем. Или, если точнее, не желая понять её. Ирука вздохнул и положил руки Наруто на плечи. Он очень устал.
- Пожалуйста, успокойся, Наруто. Потому что... мы не знаем, когда он очнётся. Мы не знаем, что Саске, наверное, пережил. Мы не знаем... если старший... Учиха сделал с ним что-то. - Ирука выглядел так, как будто сейчас заплачет. Наруто почувствовал, как проходит его гневная вспышка, как будто её и не было. Он пожал плечами.
- Ладно.
- Наруто, мне так жаль!
Наруто стало почти стыдно, что он почти накричал на Ируку. Он улыбнулся и хлопнул его по плечу.
- Да, да, не беспокойся,. Я даже не уверен... смог бы я сдержаться, так может быть... нет. Мне пора идти. Увидимся.
Когда он вышел из больницы его обычно веселое лицо было печальным.
* * *
Тёмные глаза моргнули. Темнота. Блеск. Темнота... опять.
- Что?
Было так холодно.
- Где я? - Его мысли разбегались, как табун диких лошадей, не зная, за что зацепиться. И затем... в его голова начала раскалываться от пульсирующей боли.
- Ох. - Он ничего не видел. Повязка. Тишина, он думал, она медленно убивает его. Он попытался подняться, но боль в голове стала ещё сильнее.
- Саске, просыпайся.
- Кто? - пробормотал Саске. Его голос был похож на шёпот.
- Э-это я... Ирука.
Саске повернул голову, постарался шевельнуть рукой, но она казалась такой тяжёлой.
- Постарайся не двигаться, пожалуйста. - Обеспокоенный голос Ируки коснулся его слуха.
- Г-г-д-де? - выдавил из себя Саске. Даже дышать было адски больно.
- В другой палате. Ты... ты... снова... пытался.
Саске мог представить, как Ирука поднял загорелые руки к лицу и вытер подступившие слезы. От слов Ируки у него внутри что-то перевернулось. Уже пять... нет, подождите... шесть раз он пытался убить себя в течение тех трёх лет, которые провёл здесь. Шесть! Он почувствовал слабость и жар. Тёплые руки коснулась его лба.
- У тебя ужасная лихорадка. Тебе нужно отдохнуть, - твёрдо сказал Ирука.
- Тот... парень... его имя... скажи.
- Хм? - обеспокоенно спросил Ирука.
- Он... раздражает меня... он... напоминает мне слишком многое о себе... когда... я всё ещё был… - Он чувствовал усталость, слабость и злость, потому что даже мысль о том раздражающе ярком парне, чьего имени он не смог запомнить... возвращала Итачи в его мысли.
- А, хорошо. Он будет занят в школе, так что не сможет часто приходить поговорить с тобой. - Ирука замолчал, ожидая, что Саске скажет что-нибудь ещё, но он хранил молчание.
- Это для твоего же блага... пожалуйста, пойми. Не калечь себя больше. Мы чувствуем себя такими беспомощными из-за этого. – Ирука вышел и со щелчком закрыл за собой дверь. Саске только слепо проводил его взглядом.
«Не порань себя... хм».
Он был... опустошен.
Спустя две недели Наруто снова пришёл в Акатсуки, выглядя смертельно усталым, но всё равно настоял на том, чтобы пойти к преступникам. Ируки на месте не было, только Изумо и Котетсу улыбнулись ему, когда он свернул в нужный коридор.
Там кто-то напевал.
- Кости... такие... красивые...
Проходя мимо палат, Наруто насвистывал случайную песенку. Холодные мёртвые глаза Кисаме уставились на его, Забуза ничего не сказал, только посмотрел с невероятно ненавистью. Наруто даже не заметил этого, он шёл к палате Саске, которого перевели обратно только неделю назад - об этом вскользь помянул Ирука, когда звал его. Может быть, Саске стало немного лучше?
- Кости... такие красивые кости... - Пальцы крутили грязные белые волосы, пока не коснулись бледных улыбающихся губ.
Наруто был почти у двери Саске, когда услышал голос.
- Ты должно быть... ну, ладно, я не знаю.
Наруто нахмурил брови, и, оглянувшись, увидел человека, смотревшего бесчувственным взглядом прямо на него из палаты напротив палаты Саске.
- Кто ты?
У мужчины напротив были белые волосы. Невероятно белые волосы, как заметил Наруто. Вдруг лампа на потолке мигнула, и Наруто заметно вздрогнул. Пронзительно-зелёные глаза не отрывались от его лица, и Наруто почувствовал себя неловко.
- Кто... я? - раздался безразличный голос. Зелёные глаза даже не моргали. Мужчина поднял руку, и Наруто с изумлением на неё уставился. Рука мужчины была очень, очень худой и с таким количеством шрамов, что Наруто был почти уверен, что видит кость под тонкой кожей.
- Я здесь, Орочимару-сама? И где это "здесь"? - спросил мужчина, видимо забыв о присутствии Наруто. Орочи... мару? Наруто приподнял брови и подошёл ближе.
- Да-да... ваш... Кимимаро... вёл себя очень хорошо, - прошептал мужчина, моргнув. Кимимаро немного улыбнулся, поджимая свои тонкие губы и обнажая удивительно белые зубы.
- Я знаю, Орочимару-сама... я знаю... Это было хорошо, очень хорошо. - Кимимаро засмеялся низким скрипучим смехом, и Наруто вдруг почувствовал отвращение. Особенно, когда увидел слишком тонкие пальцы Кимимаро, любовно поглаживающие его другую руку. И потом Наруто до конца разглядел вторую руку Кимимаро. Кость. Чистая... человеческая кость, заостренная, чтобы быть похоже на лезвие. И с растущим отвращением Наруто увидел тёмные пятна на ей. Похожие на кровь.
Он не заметил, как через решётку к нему потянулась рука. Сверкнули ядовито-зелёные глаза Кимимаро.
- У тебя... такие... красивые... кости, мальчик... такие же, как у того парня за дверью.
Единственной мыслью Наруто было нечто, граничащее с "э-э-э", и он отступил на несколько шагов, ударившись спиной о дверь Саске.
- Э-э-э... нет, спасибо.
Но Кимимаро, казалось, не слышал его, он опять говорил с собой... или... сказать более точнее, говорил с Саске.
- Я читал о тебе, когда был на свободе, ты бедный-бедный мальчик. Но это было прекрасно, вы не можете сказать, что... не так, Орочимару-сама? Да, я думаю также. Я вас так люблю... так, так люблю...
Наруто поднял брови. Он не знал, должен ли жалеть этого человека или ему слишком противно.
- Са-а-а-аске-е-е, - прошипел Кимимаро, и Наруто увидел, что его взгляд остановился на маленьком окошке в двери Саске. - Он всё ещё здесь... точно здесь... сделай это... опять. Разве это не прекрасно?
- За-заткнись.
Услышав холодный ответ, Наруто обернулся, чтобы увидеть Саске, стоящего в середине своей палаты и крутящего головой из стороны в сторону, как будто в поисках выхода.
- Такие красивые кости... он знает, Саске... он знает. Любовь, любовь, любовь... да... о да, определенно. Разве это не прекрасно, Саске? Сделай это, ха-ха-ха! Дай ему сделать это опять... ему нравится это. - Кимимаро неожиданно повысил голос, но более эмоциональным он этого не стал. Наруто видел, как Саске отшатнулся.
- М-м-меня... не волнует.
- Волнует! Твое сердце рвётся из груди, кровь, кровь, такая сладкая кровь... забавно. Орочимару-сама... да, не злитесь на меня, Господин...
Наруто отошёл в сторону. Это было…
- Твои кости, да. Я хочу их... такие красивые кости, мой господин.... я знаю... время течёт, о, оно течёт... Ха-ха-ха... Слизать текущую кровь, слизать её... с белой-белой чистой кожи... да... ты помнишь его имя?
Наруто потряс головой. Он не мог оставаться здесь дольше. Он развернулся и побежал по коридору.
И только оказавшись на приличном расстоянии, он услышал крик Саске.
Глава пятая. Моя боль, твоё волнение
- It was always you that I despised…
I don't feel enough for you to cry, oh well…
( Ты та, кого я всегда презирала,
И мои чувства не так сильны, чтобы плакать…)
Мягкий голос плыл по пустому коридору, проникая во все палаты, громче всего звуча в той, которая располагалась напротив. Голос, эти ужасные, такие ужасные слова, касались ушей и бледных щёк спавшего пациента – мальчика, который вздрогнул во сне. Кимимаро пел и пел, тихо и безразлично, его голос никогда не менялся, ядовито-зелёные глаза смотрели на белый потолок. Если бы кто-то заглянул внутрь, он бы сказал, что не может быть уверен, понимает ли беловолосый мужчина что поёт. Эти слова, произносимые убийцей и предательски срывающиеся с его губ, пугали всех, кто их слышал.
Пение Кимимаро было единственным, что нарушало тишину полупустого госпиталя. Близилась полночь, и Саске снова снился его старший брат.
…Here's a lullaby to close your eyes…
(Вот колыбельная, чтоб закрылись твои глаза).
Саске вздрагивал, несмотря на сон, когда монотонный голос Кимимару проникал в его безумное глубокое забытьё.
- Брат...
Он снова был здесь. Снова в своём сне - нет, в своём кошмаре – у него были густые тёмные волосы и глубокие чёрные глаза, его взгляд был так невинен, что было больно смотреть на него и видеть того мальчика, которым он когда-то был. И Кимимаро, да, он тоже был здесь, во сне Саске, он пел свою страшную песню, заставляя метаться по белой постели.
- Заблудись в своих воспоминаниях обо мне.
Саске снова вздрогнул, душившие его рыдания сорвались с влажных губ. Кимимаро улыбнулся своей бессознательной улыбкой и, подняв худые руки над головой, с восхищением стал разглядывать их.
- Скажи, Саске... ты... любишь своего брата? Тебе нравилось, то что он делал? - Кимимаро захихикал. И его смех был отвратителен. В его глазах не было эмоций, тёплых чувств - нет, не в этих глазах, ни для кого. Кимимаро очень давно утратил способность чувствовать.
- Я могу сделать это с тобой... о, да, Я могу... так хорошо, это так хорошо, да.
- Кричи для меня, маленький брат.
Отчаянный крик Саске эхом разнёсся по коридору.
Он сел на кровати и стёр с лица слёзы и пот. У него не получалось вспомнить, где он или кто он. Только Учиха Итачи знал, что он сделал со своим младшим братом, верно? Потому что теперь Учиха Саске был сломлен, стал пустым местом, хрупкой фарфоровой куклой, которую выкинули, едва она надоела. Что случится, если кому-то удастся пробиться через оболочку куклы?
Не нужно говорить, что той ночью Саске больше не смог уснуть. Нет, он кричал, оплакивал ту жизнь, которой когда-то жил, ту жизнь, которую потерял, а взамен получил это ужасное существование, которое явно не было жизнью, скорее, странным подобием сна, где он не мог отличить реальность ото фантазии, а любое наваждение создавало новую реальность.
Кимимаро прекратил петь и теперь просто лежал на кровати, ужасно худой, бледный, сквозь его тонкую кожу проглядывали кости. Он погладил свою руку своим костяным ножом, зелёные глаза, казалось, засияли в темноте, когда он увидел, как из пореза, который он сделал остриём, течёт кровь. Мягкий смешок сорвался с губ.
- Да, Господин... он сломал его, да, действительно сломал. - Его смешок превратился в громкий смех, и Саске опять закричал, потекли слёзы разрушающей его сознание ненависти и тоски . Он даже не пробовал сопротивляться, он только хотел, чтобы Итачи ушёл и больше никогда не появлялся на глаза, чтобы его голос не звучал в ушах, а образ не преследовал в мыслях.
Это была та же ночь, когда Итачи взял его... опять.
* * *
- Саске? Где ты?
Темноволосый мальчик шёл в тумане, окружающем традиционный японский дом.
- Мама! - крикнул мальчик. Он искал кого-то.
- Мама! - снова крикнул он. Наконец, мгновение спустя, он увидел элегантную женщину. Он бросился к ней - ему не могло быть больше одиннадцати - и обнял её. Она мягко улыбнулась, убрала тёмные волосы с его бледного лица и опустилась перед ним на колени.
- Что такое, Саске?
Мальчик хмыкнул и протянул руку, в которой держал красивый тёмно-синий цветок.
- Это тебе, мама!
Микото Учиха, обычная домохозяйка, улыбнулась, взяла цветок, а затем, встав и взяв сына за руку своей изящной рукой, повела его к дому, слушая его весёлую болтовню.
Необычайно яркие голубые глаза смотрели на них со смешанными чувствами.
На пороге Саске остановился - стянуть сандалии – и к нему подбежал ещё один мальчик с тёмными волосами, собранным в хвост, и Саске обнял его, как недавно обнимал маму.
- Брат!
Губы Итачи чуть дрогнули и, наконец, сложились в улыбку. Он протянул руку и потрепал брата по макушке.
- Добрый день, Саске.
Для шестнадцати лет у Учихи Итачи был удивительно глубокий голос. Саске улыбнулся старшему брату и исчез в доме.
Наруто, неуверенный, спит ли он или видит отражение прошлого, моргнул и переключил внимание на старшего Учиху. Длинные, чёрные волосы - с сероватым оттенком – от глаз по щекам шли две линии, делая его значительно старше - и более уставшим – чем должен быть мальчик его возраста. Чёрные глаза оставались безразличными, даже когда губы на мгновение трогала улыбка. Наруто почувствовал холодную дрожь. Хотя маленький Саске ничего не замечал.
В этот день Итачи задумал повесить родителей? Нет, может быть раньше? Позже? И была ли... на самом деле... та одержимость, которую он увидел в этих пустых глазах? Наруто не был уверен, он не мог быть уверен. Но что-то определённо было... и ему хотелось схватить и увести маленького невинного ребенка, который шёл за своим братом и рассказывал, как провёл день. Итачи только кивал, и улыбка не покидала его лица. Саске, казалось, хватало и этого.
Затем всё вокруг изменилось, и Наруто понял, что стоит... в пустоте. Он огляделся, но не увидел ничего, совсем ничего, и начал немного беспокоиться.
- Какого чёрта? – громко сказал он, прежде чем заметил странный серый туман, клубящийся у его лодыжек.
- Ха? - Он моргнул и вспомнил, кого искал.
- Саске.
Только тишина в ответ.
- Саске! – Он попытался ещё раз.
- Брат, - услышал Наруто слабый голос. Он обернулся, но ничего не увидел.
- Саске! Где ты?
- Н-нет, не делай мне больно...
Наруто опять обернулся, нахмурился. Голубые глаза обеспокоенно распахнулись. Голос Саске звучал так, как будто он был в большой опасности.
- Саске! – снова крикнул Наруто. Где он может быть? Нет, этого не могло произойти на самом деле, - подсказало здравомыслие, принявшее облик кого-то одетого в белый балахон и с нимбом над головой. Наруто поморщился. Это было не смешно.
- Брат! Нет... нет! Не здесь... нет... - Где-то вдалеке захныкал Саске, его голос звучал так жалобно. Наруто не знал, что думать. Что мог сделать тот парень с пустыми глазами? Нет, Наруто не был тупым, но были вещи, в которые он не хотел верить.
- Брат!
Теперь, когда Саске прекратил сопротивляться, Наруто слышал только тихие всхлипывания и мягкое бормотание, принадлежащее никому иному как Учихе Итачи.
Он был потрясён.
Это произошло на самом деле? Это на самом деле случилось?
Когда Наруто проснулся, крик Саске звенел у него в ушах.
- Господи... через что ему пришлось пройти.
Он ходил вокруг кровати, хмурился, кусал губы, вздыхал. Завтра он собирался встретиться с Саске. Он почувствовал знакомое жжение в глазах, вспомнив счастливое лицо маленького мальчика, который отпечатался в его сознании.
На следующий день Наруто решил пропустить школу, потому что ему очень хотелось увидеть Саске - была ли эта пустая, хрупкая оболочка действительно всем, что осталось? Поэтому, попросив своего друга Кибу сказать, что он болен - Киба неохотно согласился - Наруто сел на велосипед и поехал в Акатсуки. Кратко поприветствовал Ируку – тот в ответ махнул рукой и продолжил заниматься с Дейдарой, который с отсутствующим видом отвечал на вопросы.
Открыв дверь, ведущую в коридор преступников, Наруто услышал пение. Он пошел вперёд, немного озадаченный.
- I don't feel enough for you to cry…to cry…
( Мои чувства не так сильны, чтобы плакать… плакать...)
Наруто остановился напротив палаты Кимимаро. Зеленоглазый мужчина стоял в центре, из маленького окна на него падал свет, освещая напоминающее скелет тело. И Кимимаро пел удивительно мягким голосом печальную песню о тьме и убийстве. Наруто изумлённо смотрел на него, пока тихое хныканье, донёсшееся из палаты Саске, не заставило его обернуться и забыть о Кимимаро.
- Саске... - начал Наруто и заглянул к нему.
Саске лежал на кровати, свернувшись в комочек, и казался ещё более хрупким, чем обычно. Наруто нахмурился и закрыл глаза, когда Кимимаро тихо забормотал - он, казалось, не осознавал, что прекратил петь, – и таким образом успокаивал себя.
- Саске... ты знаешь... я видел сон о тебе, - неожиданно сказал Наруто и открыл глаза, присаживаясь. - Ты был... маленьким, - продолжил он тихо, сомневаясь, должен ли сейчас сидеть здесь и говорить о том, чем Саске не заинтересуется, что возможно, даже не услышит. Несмотря ни на что он продолжил. Саске не двигался, не отвечал. Наруто даже не ждал другого, он уже привык к тишине. - Было немного грустно видеть, каким счастливым ты был, как будто тебя ничто не беспокоило. И да... я видел его тоже... во сне. Хотелось бы знать почему... я ведь никогда не видел его раньше или...
- ...Я убил... его.
Наруто услышал сдавленный, холодный голос и замер. Он поднялся и посмотрел в палату через окошко. Теперь Саске стоял, обхватив руками тощее тело. Наруто прикусил губу и уставился в пол.
- Да... я знаю, ты убил. Я уверен...
- Мама... ты не знаешь, каково это. - Теперь холодный голос дрогнул, прозвучал менее холодно. Наруто не двигался, только слушал.
- Мне жаль. - Саске вздохнул. Наруто видел, как он дрожит, ему внезапно захотелось утешить его. Какое-то время он с беспокойством в синих глазах смотрел на душевнобольного пациента - прежде чем Саске снова заговорил.
- Мама... мне жаль... так жаль.... что я-я не смог защитить тебя. - Саске спрятал лицо в руках и попытался сорвать повязку. Она не сдвинулась ни на миллиметр, казалось, что в тонких руках Саске нет никакой силы. Наруто увидел что-то блестящее на его бледных щеках.
- Саске... я уверен, твоя мама была очень хорошей женщиной, она бы никогда не обвинила тебя...
- Ты не понимаешь! - неожиданно закричал Саске охрипшим голосом и прижал руки к ушам. - Мама... Брат... папа... мне жаль.... я убил вас всех... - Саске вернулся в прошлое, снова погрузился во тьму, обхватил себя руками и начал раскачиваться вперёд-назад, не прекращая что-то бормотать.
- Саске! Почему ты винишь себя? Просто помолчи и послушай меня немного, пожалуйста! – отчаянно воскликнул Наруто. Потребовалось время, чтобы понять, что Саске в самом деле слушает, что он прекратил говорить сам с собой и теперь полностью спокоен. Наруто вздохнул. Он был немного зол, но одновременно и опечален.
- Ты не должен делать этого, Саске... Я имею в виду, винить себя. Это не твоя вина... твой брат сделал то, что сделал, ты не можешь помочь им, ты не можешь ничего изменить. Это. Не. Было. Твоей. Виной. Ты слышишь меня?
Саске опустил глаза, и Наруто увидел, что он прикусил нижнюю губу.
- Куда исчез тот счастливый маленький мальчик? - мягко спросил Наруто, он хотел получить ответ от этого сломленного парня – чтобы тот понял - что он хочет помочь. Саске долго молчал, прежде чем наконец шевельнуть дрожащими губами и сказать отстранённым голосом:
- Тот мальчик мёртв.
- Нет, он не умер, - не согласился Наруто. Эта пустая оболочка не может быть всем... всем, что осталось от того уверенного и счастливого ребёнка.
- Да... я убил его... сам. - Голос Саске был безразличным, но Наруто видел, что сам Саске дрожит.
- Мама... это так тяжело... я уверен... он придёт... я не буду так слеп, как сейчас... Мама... Мне больно... Я убил себя, убил свою собственную душу... Мне жаль...
Наруто нахмурился.
- Саске! Это возможно! – закричал он, разозлившись. Кимимаро за его спиной захихикал и сказал что-то о злых людях. Наруто не слушал его, нет, он хотел, чтобы Саске действительно понял, что он говорит, если это возможно. Он хотел, чтобы между ними возникла связь.
- Саске, ты должен выслушать меня. Жизнь - право каждого, твоё тоже! Мне так... плохо из-за тебя, ты знаешь... - Наруто на время замолчал. - Я хочу помочь тебе. - Потому что Наруто был просто... Наруто. И когда он видел кого-то похожего на Саске, пытающегося смириться со своей ужасной участью, он злился даже сильнее, чем могло показаться. Злость пробивалась даже летом, несмотря на сочувствие.
- Ш-ш-ш... молчи, ты придурок, - прошипел Саске, вновь прижав руки к ушам. И вновь закричав. - Ты не понимаешь! Как ты можешь приходить и беспокоить нас, лезть в наши дела!
С печалью в ярко-синих глазах Наруто молча смотрел на темноволосого парня.
- Что ты можешь... - прошептал Саске и задрожал. - Ты не видишь того, что вижу я.... Мама... скажи ему... скажи ему уходить... - Он впал в неистовство, на этот раз набросившись на дверь. Наруто вздрогнул, но не двинулся с места.
- Саске... - начал он, но тот зашипел - как рассерженный кот - и попытался просунуть свою руку в наручниках сквозь решетку, но короткая цепь не позволила ему. Поддавшись минутному порыву, Наруто протянул руку и схватил тонкие пальцы Саске, прежде чем они скрылись в тёмной палате. Они оба замерли.
Наруто не знал, что думать. Ладонь Саске была очень холодной и немного меньше его собственной. Наруто просто держал его за руку, пока Саске не начал дрожать.
- Б-б-брат... нет.... нет! - Он захныкал, его голос был похож на голос потерявшегося ребёнка, который не знает, куда идти. Голубые глаза Наруто распахнулись. Саске? Саске принимал его за человека, который сделал с ним всё это? Прежде чем что-то ещё пришло ему в голову, Саске закричал, вырвал руку и отскочил в дальний угол палаты, прижав тощие руки к телу.
Наруто закусил губу, почувствовав разочарование. Саске, наконец, заговорил с ним, а он разрушил всё простым прикосновением. Наруто вздохнул. Он повернулся и сунул руки в карманы.
- Ну, тогда... пока, Саске. - Он ушёл из отделения и решил перед уходом встретиться с Ирукой.
Наруто чувствовал усталость и ему казалось, что привкус разочарования никогда – он боялся этого - никогда не исчезнет. Придя в столовую, он увидел Ируку, сидевшего с Дейдарой, который, как взбудораженный ребенок, что-то рисовал на бумаге.
- Ирука-сенсей? - обеспокоенно сказал Наруто. Увидев его, Ирука улыбнулся.
- Как ты, Наруто-кун? Я слышал крик, но Дейдара-кун занял меня, так что...
- Не беспокойтесь, доктор. Я просто... - Наруто запнулся. - ну... я коснулся его руки, и он взволновался из-за этого. - Наруто скорчил рожу. Дейдара поднял голову и посмотрел на него видимым глазом. Наруто взглянул на него и затем опять на Ируку, который нахмурил брови.
- Наруто-кун, я говорил тебе... он не любит, когда люди касаются его...
- Но он говорил со мной.
- Что? - Ирука выглядел изумлённым. Наруто усмехнулся.
- Да, ну... не совсем разумные вещи, но он говорил, что уже хорошо. Я думаю, сперва ему казалось, я его мама, а потом он принял меня... вы знаете... за старшего брата. Но затем он увидел, что это был просто я, и закричал, что я ничего не понимаю. Но... – Наруто раздражённо нахмурился. - Но я понимаю, - сказал он, наконец. И его синие глаза были такими яркими, полными меланхоличного гнева, что даже Ирука вздрогнул.
- Я понимаю его очень хорошо. Но... сейчас мне надо иди. Хорошего дня, доктор. И тебе тоже, Дейдара. - Наруто кивнул, и Дейдара моргнул по-совиному, прежде чем усмехнуться в ответ. Наруто развернулся, сунув руки в карманы.
Обстановка в больнице действовала на нервы, он больше не мог оставаться здесь.
Глава шестая. Комната ангела
В маленькой комнате, гостиной - если её можно так назвать – раздавался громкий храп. У стены стоял диван, накрытый огромным американским флагом, напротив него, на низком столике, - телевизор, под ним – двд и несколько фильмов и игр. Больше в гостиной ничего не было. Одна дверь – сейчас открытая – вела из неё в спальню, другая - на кухню. Квартира была небольшой, из таких, где живёт один человек. И упомянутый житель сейчас лежал на кровати. Очень, очень громко сопя. Ноги парня свисали с неё, одна его рука лежала на голой груди, другая под шеей, а на его животе было видно странное тату в виде спирали. Светлые волосы спутались и частично закрывали его лицо, если не красивое, то запоминающееся. Если бы в этот момент зашёл кто-то посторонний - и если бы этот посторонний был девушкой - он бы обязательно покраснел, как помидор, увидев, как Наруто одет. На Наруто были только старые джинсы с потёртыми коленями, сползшие, потому что молния была наполовину расстёгнута. Почти ничего откровенного, но достаточно, чтобы смутить.
К счастью, в этот день к нему не приходили девушки.
Наруто вытащил из-под шеи руку, и она соскользнула на пол. На губах у него заиграла глупая улыбка. Не просыпаясь, он пробормотал что-то неразборчивое и перевернулся так, что оказался спиной к телевизору. Но ему недолго оставалось сопеть – раздался стук в дверь. Наруто вздрогнул, но не проснулся. В дверь постучали ещё раз. Немного подождав, снова. И в этот раз стук сопровождался криком:
- Наруто! Эй, просыпайся, идиот!
Наруто подождав ещё минуту, поднялся с кровати - только чтобы с громким грохотом упасть на пол.
- Чёрт возьми, Киба! Почему нельзя дать мне досмотреть сон? – недовольно закричал он и подавил зевок. Киба прекратил стучаться, и Наруто слышал, как он сдерживает смех.
- Ну, давай, открывай.
Наруто вздохнул, поднялся и, волоча ноги, поплёлся к двери.
- Ну и чего? - Он опять зевнул и потёр утомлённые глаза. Киба посмотрел на друга и усмехнулся, слегка обнажив острые зубы. Красные клыковидные отметины на обеих щеках делали его похожим на его же собаку. Акамару - огромный, белый пес - был очень забавным. А что было ещё забавнее: девушки, казалось, обожали Кибу. Ну, Наруто думал, что это забавно. Он моргнул и облокотился на дверь.
- Прикройся, - сказал Киба и ткнул Наруто в голую грудь.
Наруто зевнул.
- Да-да, мамочка, - насмешливо ответил он и получил от друга лёгкий удар в грудь. Наруто усмехнулся и, застёгивая штаны, принялся искать рубашку. Он нашёл футболу и натянул её. И так совпало, что на ней была надпись: "Иди к папочке". Киба закатил глаза.
- Теперь, пошли! У Хьюги из-за нас неприятности. Мы должны сдать проект Юхи-сенсей!
Наруто пожал плечами и следом за Кибой вышел в коридор, не озаботившись запереть за собой дверь. Если подумать, то красть у него было нечего, так что какая разница.
Киба, посмотрев на него, опять закатил глаза и потащил за собой. Торопясь, конечно. Гениальный ученик Хьюга Неджи мог быть ужасен в гневе. И он всегда злился, когда кто-то опаздывал.
* * *
Удивительно, что, когда Кимимаро, хихикая, снова начал петь, никто не проснулся. Он пел каждую ночь. Все ту же песню о воспоминаниях, убийстве и смерти.
- You lie…there, silent before me…
(Ты лжёшь... тишина была до меня…)
Кимимаро расхаживал по своей палате – никто не знал, спит ли он хоть когда-нибудь - и то и дело смеялся, как веселящийся ребёнок. Прикрыв зелёные глаза, он разглядывал помещение и, наконец, остановился у окошка. Он уставился прямо на ржавую дверь напротив.
- Сас-с-с-ске... это было весело? Тот парень правда, правда, правда коснулся тебя? - прошипел он низким голосом, как будто звал Саске, издеваясь над ним. И когда он услышал тихие всхлипывания, он засмеялся, прежде чем снова начать петь:
- Here's a lullaby to close your eyes, goodbye… It was always you that I despised…
(Я пою колыбельную, чтоб закрылись твои глаза... ты та, кого я всегда презирала...)
Кимимаро смеялся. Так весело! И он жаждал, чтобы его Господин снова пришёл, и на время Кимимаро забыл, где он, кто он и что он делает здесь. То, что он был тем, кто... неважно.
- Perhaps you're happy without me…
(Возможно, ты счастлива без меня...)
Этой ночью не спал ещё один человек. Даже похожий на акулу Кисаме тихо храпел в своей палате, и его синеватая кожа чуть поблескивала. И Забузе снилось убийство, он дьявольски усмехался. До тех пор пока в его сны не пришёл юноша с длинными тёмными волосами... да, все крепко спасли, и не слышали песню, её слов. Вторым, кто не спал этой ночью, был Саске, один, в своей холодной палате. Часы пробили второй час ночи, но нет, Саске не спал, он не мог уснуть. Он сидел на краю кровати, обхватив себя руками в наручниках, и слепо смотрел в пол.
«Прекрати, прекрати... Я не хочу больше слушать это... Мама... где ты?»
- So sleep in your memory of me… my dearest Mother…
(Так спи же, вспоминая, обо мне... дорогая мама)
Кимимаро тихо вздохнул и улыбнулся, как будто зная, что эти слова значат для темноволосого парня в палате напротив. Ничего.
- Прощай. - Саске хныкал и старался зажать уши. По щекам у него снова текли слёзы – из глаз, скрытых повязкой. Хотя слова были такими же лёгкими, как ветер, который, возможно, дул на улице, они всё равно находили путь к его сердцу, как пули, попадали в его душу и оставались там, напоминая обо всем, что он хотел забыть. Его сердце болело (У него оказалось сердце?), голова горела (что это за агония?), и он не знал, что делать. Он вылез из кровати и опустился на пол на четвереньки. Его всего трясло. Он встал - колени чуть подрагивали - и тонкие пальцы касались мягкой стены, которая ясно напомнила, где он был и кто он был. Нет, он не помнил точно, как выглядела его палата, когда его впервые привели сюда. Белые старые стены, ржавая металлическая кровать, такая мягкая внутри, как большой жук. Жук, который поглощал его каждую ночь... или день, Саске часто не знал, когда наступала ночь, а когда - день.
Ещё в комнате была эта дверь. Этот проклятый кусок металла, который отделял его от остального мира, немного ржавый по краям, с потёртой местами серой краской. Ужасно маленькое отверстие, которое они называли окном. И эта решётка. Толстые прутья, достаточно толстые, чтобы, просто дотронувшись до них, почувствовать усталость. Иногда он видел проблески света... и это всё.
Всё, что осталось. И Саске закричал, снова услышав пение Кимимаро, иногда напоминающее ему о потерянной свободе. Свободе, которую, он знал, не может даже вспомнить. Что же это за чувство?
- So...so sleep...
(так… так спи же…)
Снова раздались эти слова. В этот раз их произносили двое. Саске начал тихим, срывающимся голосом, едва шепча. Он свернулся калачиком на полу, подтянув к подбородку колени, обхватив ноги закованными в наручники руками. Он раскачивался вперёд-назад, слепые глаза смотрели на что-то, что мог видеть только он.
- …In your memory…of me…
(Вспоминая... обо мне...)
- Брат... что я сделал?
Он сбился на мгновение и затем его голос вновь присоединился к жуткой серенаде Кимимаро. Его голос был холодным, но дрожащим, был неуверенным и гораздо тише, чем голос Кимимаро, как будто Саске не осознавал, что делает, или спрашивал, понимает ли кто-нибудь, что он действительно чувствует? Или он вовсе ничего не чувствует?
- Your tears…maybe nothing to me…
( Твои слёзы... возможно, для меня ничего не значат…)
- Орочимару-сама, придите, придите! Посмотрите на его, посмотрите! Разве он не жалок? Разве он не жалкое ничтожество?
Кимимаро закричал и рассмеялся, он смеялся, пока снова не запел. Песню, ту песню вместе с Саске, который безмолвно плакал, не в силах остановиться.
«Я-я... Я знаю эту песню!»
Рыдания Саске неожиданно прекратились, хотя он продолжал произносить слова, не те, которые были у него в голове.
Да... Аники... ты... ты играл... ты всегда играл… для меня...
Он снова раскачивался взад-вперёд, на лице почти слепого парня появилась усталая улыбка.
- Саске. Послушай... это напоминает о тебе, маленький брат. Ты должен внимательно... слушать. Ты понимаешь? Ну, конечно, ты понимаешь.
У него из горла вырвался смешок, и песня на мгновение прервалась, а потом продолжилась.
Ты мой младший брат и я люблю тебя. Не верь маме и папе, они лгут.
- Мама и папа не хотят, чтобы их маленькому мальчику причинили боль? - И Саске начал смеяться.
***
- О... вот как? - Ирука мягко улыбнулся Дейдаре, который сказал что-то вроде "Мне нравятся бомбы". Он, казалось, никогда не злится на Дейдару. Изумо и Котетсу закатили глаза, посмеиваясь над «курицей-наседкой», когда он начал суетиться вокруг других пациентов. Дейдара уставился на Ируку, не мигая - тем глазом, который не скрывали густые светлые волосы - и засмеялся как счастливый ребёнок. Куренай чуть усмехнулась. Атмосфера здесь сильно отличалась от той, что царила рядом с палатами преступников.
Когда Наруто - после той ночи, когда Саске вспомнил брата, играющего и напевающего эту песню - зашёл в больницу, он почувствовал непривычную лёгкость. Он был одет в чёрное и белое, и его охватило желание увидеть Саске, но когда он заглянул в столовую, Ирука, окрикнув, остановил его. Его глаза были полны беспокойства.
- Ты знаешь... Наруто... – Наруто уставился на него. Что могло случиться? Ирука никогда раньше не останавливал его. - Я думаю, тебе нужно знать кое-что. Саске... ну... он... ведёт себя странно.
- Даже с учётом того, что он уже безумен? - спросил Наруто, чуть вздёрнув голову, голубые глаза с наигранной невинностью распахнулись. Ирука заметно нервничал.
- Д-да... но он... ну... он просто сидит. В последнее время он даже не злится, совсем... он просто сидит, иногда говорит сам с собой и смеется. - Ирука прикусил губу. Его материнский инстинкт наседки работал на полную. Наруто поднял брови.
- Но... разве не хорошо, что он, наконец...
- Нет! Ему, похоже, стало ещё хуже, я чувствую! – неожиданно закричал Ирука, и все, кто был в столовой, повернули к нему головы. Ирука слегка покраснел, но его карие глаза твердо смотрели на Наруто. - Если ты собираешься идти, я пойду с тобой, - сказал он, предупреждая возможные протесты, поэтому Наруто только улыбнулся и пожал плечами. Они вместе пошли по коридору, и Наруто чувствовал неловкость, оттого что их шаги казались ужасно громкими.
Подойдя дальше, они услышали пение. Тихое пение. Ирука посмотрел налево, на дверь Кимимаро, и увидел, что тот стоит в центре палаты. И поёт. Наруто, казалось, даже не заметил этого, направившись прямо к Саске.
- Саске, - сказал он, стараясь не моргать, когда почувствовал на себе пристальный взгляд. Но что озадачило его, так это появившийся на бледном лице намёк на улыбку. Никогда раньше Саске не улыбался. Меньше удивляло то, что его улыбка была холодной. Наруто несколько смешался.
- Добрый день, - неожиданно ответил Саске, и голубые глаза Наруто расширились. Он указал пальцем на Саске, и Ирука, выглядя обеспокоенным, пожал плечами.
- Учиха-сан? Вы будете себя хорошо вести? У вас посетитель, - спросил он, совсем уподобляясь матушке-наседке, и постучал ключом по решётке на окошке двери. Саске чуть наклонил голову, как будто раздумывая.
- Определенно, - спокойно сказала он и встал. Его наручники гремели, задевая друг друга, но Саске, казалось, даже не замечал этого. Ирука в очередной раз прикусил губу, и Наруто сжал его плечо, стараясь успокоить взволнованного мужчину.
- Ладно. Я хотел увидеть его сегодня поближе, так... пожалуйста, Ирука-сенсей? - Наруто посмотрел на Ируку, голубые глаза распахнулись широко и невинно. Ирука едва заметно улыбнулся, когда вставлял в замок ключ.
Никто из них не заметил, что улыбка на лице Саске стала более... безумной, чем мгновение назад.
- Учиха-сан? Я собираюсь зайти, так что не впадайте в неистовство, хорошо? - попросил Ирука, его голос немного дрогнул. Саске только кивнул. Наруто почесал затылок. Он почувствовал тяжесть открывшейся двери, но не двинулся с места. Саске тоже не двигался. Оба мальчика просто стояли, один у маленького окна, другой в сером полумраке палаты.
- И... Саске, - начал Наруто. Саске повернул к нему голову, и даже сделал шаг вперёд, прежде чем остановиться. Наруто поднял брови. Это было… похоже... на его сон. Саске на самом деле был очень худым - насколько можно было разглядеть под тонкой больничной одеждой – чуть ниже Наруто, вытянувшегося за последний год. Хотя иссиня-чёрные волосы выглядели запутанными и тусклыми, пальцы Наруто зудели от желания прикоснуться к ним. Почему? Он не был уверен, что сможет ответить. Когда Саске сложил руки, можно было увидеть, какой тонкой была его кожа, такая же белая, как фарфор.
- Что ты делаешь? - прошептал Саске. Улыбка не сходила с его губ, но Наруто готов был поклясться, что его глаза под повязкой закрыты.
- В прошлый раз я сказал, что я хочу помочь тебе. И я пытаюсь помочь.
- Правда? - голос Саске был едва слышен. Наруто вздохнул.
- Саске... – Теперь, когда Саске стало лучше, по закону Мерфи должно было что-то случиться. И Саске начал хихикать. Не так, как смеются от радости, но так, как смеются не просто психически нестабильные люди, а как люди, которые совершенно точно больны. Наруто опять вздохнул.
- Наруто, всё в по...
- Всё просто замечательно, Ирука-сенсей. Позвольте мне.
- Ладно. - Ирука не стал ничего делать, когда Наруто шагнул к Саске.
- Саске?
- Это так нелепо, что почти... о боже... – Казалось, Саске услышал самую смешную в мире шутку. Он отошёл от кровати. - Никто не говорил так. - Саске вдруг прекратил смеяться и поднёс свои длинные белые пальцы к губам, как будто сомневаясь в чём-то.
- Никогда. - Его голос стал неожиданно ломким и таким слабым, что Наруто не мог не почувствовать сильного сострадания и остановился, дойдя до кровати. Саске переступал с одной ноги на другую, и Наруто услышал слабый хруст, когда он вытянул перед собой руки - даже под наручниками Наруто увидел следы старых шрамов и почувствовал слабость. Так... Саске, когда удавалось, резал себе вены. Наруто вздрогнул и даже не заметил, как подошёл к Учихе почти вплотную. Тот даже не шелохнулся.
- Я не знаю, что скрывается за всем этим, хотя... кто бы ты ни был. Я не знаю и мне не интересно.... совсем… совсем, нет, - только и сказал он. Наруто отступил и заметил, что низкая железная кровать оказалась прямо позади него
- Они никогда... никто никогда не говорил.... что нуждается во мне... - Голос Саске опустился до шёпота. Наруто опять моргнул и нервно дёрнул растрёпанные светлые волосы.
- Саске... я говорю правду.
- Правду? Что такое правда?.. – тощее тело Саске сотрясла дрожь. Наруто вдруг показалось, что он не должен быть здесь, вовсе, что он должен оставить этого пациента, прежде чем случится что-нибудь ужасное, но нет, Наруто никогда не умел слушаться своих инстинктов. Тех инстинктов, которые сейчас пытались сказать ему, что человек, стоящий напротив, способен на убийство. Он оставался в палате, как будто это ничего не значило. Прежде чем Наруто успел что-то сказать, Саске неожиданно повернулся, руки поднялись к повязке, пытаясь сорвать её.
- Уходи! – неожиданно закричал он, и в следующее мгновение Наруто почувствовал, что Саске толкнул его на кровать и что хрупкие на вид пальцы сомкнулись на его шее.
- Подожди... секунду, - попытался сказать Наруто, прежде чем Саске ударил его в живот ногой.
- Замолчи! Зачем ты меня мучаешь! – закричал он в лицо Наруто, и Наруто просто смотрел на Саске, пытаясь найти в себе силы, чтобы освободиться. И куда, чёрт возьми, исчез Ирука? Мужчине пора уже было ворваться в палату. Наруто заморгал, когда его зрение затуманилось. Он почувствовал на своих щеках слёзы и знал, что они принадлежат не ему.
- Оставь меня... одного... - Саске тихо заплакал, хотя его пальцы по-прежнему впивались в шею Наруто. Тот не сопротивлялся. Куда подевались его силы? Он понял, что он не может поднять руку на Саске. Даже если это значит получить травму и попасть в больницу. Потому что Наруто понял, что всё, чего он хочет, - чтобы Саске снова жил нормальной жизнью, стал нормальным, а не этим... существом, прячущимся в темноте. И ещё он понял... что... его собственная жизнь не так уж много значит.
Кто хватится, если он исчезнет?
- Почему? - прошептал Саске, и его хватка на шее Наруто немного ослабла.
- Почему ты не отбиваешься? Ударь меня! – закричал Саске, когда почувствовал, что Наруто обмяк под ним. Саске так запутался, так потерялся в своих видениях... он неожиданно вскочил с кровати и закричал. Сейчас это были не животные крики, как те, что он издавал, когда начинались припадки, нет, этот крик был криком человека, настолько потерявшего себя, что даже не знающего на что он способен. «Что это за сила?» – спросил он.
И он никогда не знал любви, ни волнения, ни желания. Ничего. Поэтому ему казалось, что у него нет сердца, ему казалось, и что даже если он откроется, то внутри ничего не окажется.
Просто пустая оболочка.
@темы: фанфики, наруто/саске