Мы раньше не умели любить

[Кицуне-тян]

Автор: akino_ame
Бета: Okami
Статус: закончен
Жанр: романтика, ангст
Пейринги/персонажи: Итачи/Наруто, Киба/Ино, Сакура/Сай, Цунаде, Ирука, Асума, Куренай, Анко, Нейджи, Хината, Какаши, Минато, Кушина
Рейтинг: R общий, PG для главы
Размещение: запрещено
Дисклеймер: Кишимото владеет всем
Предупреждения: AU, OOC

Глава 1-2

Глава 3-4.Конец.

Глава 3

Наруто проснулся, будто от толчка, бывают дни, когда глаза открываются сами собой, точно и не спал вовсе. На спине Узумаки чувствовал чужую руку, а собственный нос уткнулся в шею Итачи, ощущая приятный запах кожи – терпкий и своеобразный. Хотелось потереться кончиком носа о теплую кожу, вдохнуть поглубже, чтобы запомнить нежный аромат, и никогда не вставать.
- Черт, - прошептал Наруто, невольно прикасаясь к шее Учихи губами.
- Щекотно, - пробормотал Итачи, просыпаясь.
Наруто зажмурился и постарался выровнять дыхание, создавая иллюзию сна – пусть сам решает, как реагировать.
Итачи неохотно вынырнул из объятий теплого светлого сна и открыл глаза. За ночь Узумаки еще теснее прижался к нему и теперь тихо сопел, согревая ровным дыханием шею и щекоча губами нежную кожу плеча. От Наруто исходило безмерное спокойствие и уют, словно он стащил частичку домашнего тепла из прошлого Учихи и теперь с лихвой возвращал ему украденное. Итачи поймал себя на мысли, что улыбается – губы растянулись сами собой, будто жили собственной жизнью. Тихо вздохнув, Учиха еще крепче прижал к себе лежащего рядом, стараясь отогреться, сбить лед, сковавший душу.
Наруто почувствовал, что давление руки на спину немного усилилось, и забыл, как это – дышать. Вдохнул и задержал дыхание, стиснув зубы.
- Проснулся, - тихо констатировал Учиха.
- Ага, - выдохнул Узумаки, не шевелясь.
Тишина, сковывающая мысли и не позволяющая двигаться, будто вязкая субстанция, накрыла комнату. Серенький мрачный свет робко пробивался в незанавешенное окно, притупляя чувства, словно уговаривая не вставать, не шевелиться.
Наконец, Наруто решился и неуклюже обнял Итачи, старательно уткнувшись лицом в чужое плечо, пахнущее тканью. Учиха тихонько вздохнул и немного повернул голову так, чтобы щекой чувствовать мягкие волосы.
- Итачи, - с хрипотцой в голосе позвал Узумаки, чтобы нарушить тишину, давящую на виски.
- Что? – отозвался он, глядя в потолок.
- Ничего, - Наруто совершенно смутился и затих.
Было ощущение иллюзорности, будто находишься под гипнозом. Старательно отталкивая чувство одиночества, пытаешься убедить себя, что рядом есть кто-то понимающий, любящий, верящий. Некоторое время они лежали, не шевелясь.
Вскоре в домике послышался сухой кашель Ино – девушка так и не выздоровела до конца, а длительное пребывание на свежем воздухе не пошло на пользу.
- Встаем? – предложил Учиха.
- Давай еще немного полежим, - в голосе Узумаки слышалась безысходность, неуверенность, потому Итачи уступил:
- Хорошо.
Рука, на которой покоилась голова Наруто, затекла и, казалось, походила на подушку для булавок – тысячи маленьких иголок впивались в кисть и предплечье, поднимаясь выше. Но Учиха не возражал – ему самому хотелось получить немного близости. Не секса или любви, а просто тепла, защиты от одиночества. Итачи с трудом проглотил горький ком в горле, подумав о пустой однокомнатной квартире, которую парень снимал уже почти год. Воспоминания о младшем брате даже спустя долгое время оставались непереносимыми, но желанными, приносящими отупляющую боль и странное удовлетворение. Учиха, будто мазохист, постоянно возвращался мыслями к семье, не желая заводить прочных связей. Именно потому он расстался со своей девушкой в тот же день, как решил уехать с Саске, посвятить ему все время. А Наруто за один вечер умудрился растормошить заледеневшую от постоянных терзаний душу и стать нужным.
Итачи улыбнулся и погладил расслабленную спину ладонью, пытаясь размять кисть, на что Наруто теснее прижался к парню и потерся носом о нежную кожу шеи.
- Мне нужно встать, - прошептал Учиха, отстраняясь, чувствуя, как предательские мурашки разбегаются от того места, где нос касался кожи. Узумаки недовольно заворчал, но привстал, позволяя вытащить руку, которую противно покалывало. Наруто так и не понял, что Итачи, внешне оставаясь совершенно невозмутимым, испугался, банально струсил, не зная, как реагировать.

***
- Чертова поездка, - недовольно причитал Киба, усевшись на ковер в единственной комнате Узумаки, - Ино еще больше простыла, теперь, наверное, на учебу не придет.
- Да ладно, прекрати, - беззлобно отозвался Наруто, пялясь в телевизор, - теперь-то зачем комедию ломать…
- Ты, кажется, не понял, друг? – Инузука разозлился и сжал руки в кулаки. – Я люблю ее, ясно?
Узумаки оторвался от телевизора и обиженно уставился на него – слово “друг” Киба произнес язвительно и с сарказмом.
- Ясно. Черт, ничего не ясно!
Инузука, яростно вскочивший на ноги, немного успокоился, глядя на лицо друга, выражавшее крайнюю степень изумления: брови приподняты, рот приоткрылся, а глаза смешно округлились.
- Любишь Ино? – Наруто не мог связать лучших друзей и веское слово “любовь” вместе. – Но ты ведь никогда не относился к ней кроме как к другу.
- Не относился, - согласился Инузука, - а теперь понял, что был слеп. Она чудесная, милая, отзывчивая…
Наруто тяжело вздохнул и перестал слушать поющего дифирамбы Кибу, отстраненно подумав, что в этой компании он становится лишним.
- Ты меня слушаешь? – Инузука возмущенно размахивал руками. – Я спрашиваю, что там с Итачи?
- Ничего, - буркнул Узумаки, поднимаясь с кресла, - чай будешь?
- Нет уж, рассказывай.
- Правда, ничего, а что может быть? – Наруто с видом мученика уселся на ковер и старательно отводил взгляд от инквизитора. – Просто спали на одной кровати.
- Во фигня, - Киба подтянул колени к подбородку, - а мы-то думали…
Узумаки ничего не ответил и, поднявшись, отправился готовить чай, хотя сам он к нему относился достаточно равнодушно Кибе нравился с жасмином, а мать любила зеленый, потому в кухонном шкафчике всегда было несколько видов заварки.
- Киба, эта неделя, она странная, - выдал Наруто, отпивая глоток из кружки и морщась от неприятного аромата жасмина. – Как будто из другой жизни. Я не могу объяснить, но меня словно в спину толкают.
- Чушь, - спокойно оценил Инузука, - тебе уже всякая фигня мерещится, скоро загнешься от паранойи или еще чего, в медицине я не силен. Просто нервы пошаливают, брат, отдохнуть бы тебе немного…
- Наотдыхался уже, хватит, - язвительно заметил Узумаки, - но, ты прав, наверное, нужно перестать все время думать.
- Думать об Итачи, - уточнил Киба и, заметив упрямо сжатые губы, поспешно успокоил, - знаю, знаю. Только ты друзей за идиотов не держи.
- Все, - отрезал Наруто, - ты лучше про Ино расскажи.
Теперь, когда Инузука, наконец, признался себе и другу в великой любви, он мог говорить о Яманака безостановочно. Узумаки кивал, поддакивал и ахал в нужных местах, глядя в собственную кружку с остывшим чаем. Поверхность подернулась пленкой, отражавшей свет и расходившейся при малейшем движении жидкости. Вот так и получится с их дружбой: она будет трещать по швам, словно подгнившая материя, расходиться кусочками на поверхности чая. И будет уже не трое, а двое и еще один, хотя и не завтра, но уже совсем скоро…
Когда друг почти охрип, Наруто со спокойной душой выпроводил его домой и, оставшись в одиночестве, постарался уснуть.
Казалось, день прошел прекрасно, все были счастливы и довольны, но, будучи один, он чувствовал себя подавленно. Особую мерзость существованию придавал тот факт, что к завтрашней лекции по экономике Наруто не подготовился.

***
- Твою мать, - простонал Узумаки, отключая будильник, - не хочу на учебу. Вообще никуда не хочу.
Решив поддаться минутной слабости, он натянул одеяло на голову, положил руку под подушку и постарался заснуть. Наруто задремал, а через час, будучи разбуженным звонком от Кибы, проигнорировал противную переливчатую трель, предположив, что будет спокойнее оставаться в неведении.
Понимая, что мирно поспать уже не удастся, Узумаки встал и решил прибраться в квартире – порывы к наведению порядка случались в его жизни крайне редко, потому процесс затянулся на добрых три часа. Осматривая почти стерильное помещение с чувством выполненного долга, он сварил кофе и устроился в кресле, включив телевизор. Снова раздался телефонный звонок – на этот раз звонил домашний – к которому Наруто был готов с той минуты, как решил прогулять.
- Наруто, ты почему не на учебе? – усталый и, как ему показалось, несколько грустный голос Итачи.
- Голова болит, - Узумаки сам не поверил тому, как нелепо звучало оправдание.
- Ладно, - Учиха помолчал немного, словно пытаясь найти нужные слова, - завтра придешь?
- Не знаю, - честно ответил Наруто, - если не буду болеть.
- Выздоравливай, но чтобы справка от врача была, - как-то вяло потребовал Итачи и отключился.
- Офигеть, - подвел итог Наруто, все еще слушая короткие гудки. - Завтра на учебу снова не пойду.

***
Узумаки не появлялся в институте в среду, как и во вторник. Вечером, когда Наруто от нечего делать слонялся по квартире, позвонил Ирука и настоятельно попросил явиться в учебное заведение. Слыша голос куратора, Узумаки по-настоящему расстроился, но пообещал, что придет на пары в пятницу. Настроение менялось чаще, чем реклама перемежалась с фильмом на дурацком канале. То хотелось сию же минуту увидеть Учиху, то само имя вызывало раздражение и желание взбунтоваться.
Наруто не понимал, отчего не хочется учиться и вообще выходить из дому, а Ино и Киба благоразумно не трогали его, полагая, что Узумаки сам позвонит, если нужна будет помощь.
Почему-то после звонка Ируки захотелось выбраться на свежий воздух, побродить по парку и полюбоваться на первые тюльпаны, росшие на клумбах. Больше всего ему нравились красные, радовавшие глаз ярким пятном и склонявшие бутоны так, словно неодобрительно покачивая головой.
Людей в парке было немного, больше половины скамеек пустовали. Наруто решил неспешно прогуляться по тихим аллеям, глядя на первые еще толком не распустившиеся листочки. Он любил весну – природа словно просыпалась ото сна, стряхивая зимнее оцепенение, и со всех ног старалась успеть за теплом. Солнце потихоньку клонилось к закату, освещая краснотой небо.
Глядя по сторонам, Узумаки не обратил внимания на человека, идущего навстречу.
Итачи незаметно улыбнулся и, наблюдая за витавшим в облаках Наруто, остановился, поджидая его.
- Привет.
- Здравствуйте, - Узумаки подпрыгнул от неожиданности и с интересом уставился на Итачи. Сердце перешло на рванный ритм, впрочем, Наруто списал это на испуг.
- Почему не на учебе?
- Ты ведь больше не мой учитель, - он хитро поглядел на Учиху, прищурив глаз.
- Да, я уже не твой куратор, - согласился Итачи, пожимая плечами, - может, кофе попьем?
- Кофе? Давай, - предложение было полной неожиданностью для Узумаки, но он в долгу не остался, быстро справившись с удивлением, - только пойдем ко мне, нет желания в кафешку идти. Я ведь неплохой кофе варю…
- Хорошо, - кивнул Учиха, глядя на часы – всего семь, идем.

***
- Итачи, может, ты расскажешь о себе? – Наруто удобно устроился на толстом ворсистом ковре и глядел снизу вверх на собеседника. У Узумаки была одна особенность – он не знал, как сложить ноги. Он вытягивал их, складывал по-турецки, собирал под немыслимым углом – беспрестанно возясь и елозя, вызывая тем самым улыбку у Итачи. Наруто был похож на беспокойного щенка, который копошился в подстилке, но не мог найти нужного положения.
- А что рассказывать? – тихо отозвался Учиха, устало потерев переносицу – делиться прошлым не хотелось, – отец у меня был обычным полицейским, а мать сидела дома. Окончил школу, поступил на преподавателя, все очень скучно и просто.
- И в правду, скучно, или, я бы сказал, лаконично - ты умудрился уместить больше двадцати лет жизни в два предложения, - засмеялся Наруто. - Что делать будем, раз ты ничего рассказывать не хочешь? Я-то поведал сказание о жизни Узумаки..
- Не знаю, давай фильм посмотрим, - предложил Итачи, которому нравился шутливый и ненавязчивый тон.
- Ладно, - легко согласился Узумаки, перебираясь поближе к креслу, где сидел Учиха, и спиной оперся на подлокотник. Некоторое время они старательно делали вид, что следят за захватывающим действием дешевого боевика, но через час терпение истощилось, и Наруто задал вопрос, мучавший его довольно долго:
- Итачи, зачем ты позвал меня кофе пить?
Он тяжело вздохнул и сполз с кресла на пол рядом с Узумаки, подтянув колени к подбородку.
- Не знаю, наверное, я устал от одиночества. На выходных ты и твои друзья показали мне, насколько бывает весело в компании. Теперь я не могу долго находиться в своей квартире, хотя раньше любил уединение. Такое ощущение, будто меня в спину подталкивают. Ты сочтешь, что я идиот, но за эти десять дней у меня появилась стойкая уверенность, что мной манипулируют, заставляя поступать в не свойственной мне манере, - Итачи закончил сумбурно и эмоционально, не понимая, почему вкладывает душу в слова. Растерявшись на мгновение, он все же взял себя в руки и продолжил тихо и спокойно, - не бери в голову, не знаю, что на меня нашло.
- Нет, - Наруто глядел блестящими голубыми глазами, - я понимаю. У меня такое же чувство. Словно кто-то невидимый дергает за ниточки, и ты послушно следуешь указаниям, как марионетка. Будто собака-поводырь ведет, а сделать ничего не можешь, только довериться.
- Довериться, - повторил Учиха, словно пробуя слово на вкус. Оно казалось округлым, похожим на сливочно-ванильное мороженое – прохладное и сладкое. – Думаешь, стоит довериться и слепо следовать?
- Да, - без раздумий ответил Узумаки на непростой вопрос, - как можно жить, не доверяя?
В этом был весь Наруто: он мог не замечать, что происходит с друзьями, но давал простые и понятные ответы на самые неожиданные вопросы. Слушая его, хотелось верить сердцем так, как верил он – слова были убедительными, наполненными глубинным смыслом и бесхитростными.
Итачи заглянул в его глаза и решился – дотронулся до щеки Узумаки кончиками пальцев. Она оказалась немного суховатой и теплой, будто прикоснулся к шершавой бумаге, только вышедшей из-под станка. Наруто прикрыл глаза и с шумом втянул воздух, но не отпрянул, продолжая сидеть неподвижно, нелепо вытянувшись.
- Приятная, - тихо пробормотал Учиха, обрисовывая скулу, прямой, чуть вздернутый нос и узкую верхнюю губу. – Можно?
И, не дожидаясь ответа, Итачи поцеловал его. Быстро, словно боялся обжечься, опасался, что возразит, не разрешит. Ведь нужно довериться тому, что толкает в спину, вынуждает приблизиться, нашептывая нелепые истины?
Наруто недоуменно приоткрыл глаза, не понимая, почему Учиха отстранился, не позволил затянуть наслаждению, обрывая поцелуй или, скорее, просто прикосновение, и теперь сидел рядом, сжимая кулаки.
- Итачи? – Узумаки позвал срывающимся от волнения голосом, чувствуя, как сердце глухо барабанит в рваном ритме. Оказалось, что подобрать нужные слова очень сложно, оставалось только хватать воздух ртом, судорожно наполняя легкие, и ждать чего-то. Чуда или помощи?
Наруто упрямо насупился и, притянув Учиху за затылок двумя руками, неуверенно вернул поцелуй. Все было странно: дымный привкус сигарет и горьковато-знакомый запах кофе, неумелые касания губ, словно испытывающие грани дозволенного на прочность и ровное дыхание. Рука Итачи скользнула по его спине, поглаживая острые лопатки и напряженную шею, успокаивая и наполняя уверенностью каждую клеточку. По телу словно порхали бабочки, легонько щекоча кожу пестрыми крыльями – Учиха помог стянуть свитер и теперь Наруто остался в белой майке.
- Точно? – Итачи был немногословен.
- Ты ведь знаешь, что делать? – невнятно бормоча, вопросом на вопрос ответил Узумаки, отчаянно пытаясь утихомирить бухающее сердце.
- Да, знаю, - Учиха постарался, чтобы слова звучали как можно мягче.
- Тогда, точно, - с облегчением ответил Наруто, справившись с небольшой паникой.
Итачи ободряюще улыбнулся и невесомо прикоснулся губами к обнаженному плечу, поцеловал ключицу, лаская кончиками пальцев чувствительную кожу шеи. Все-таки странно и необычно, словно смотришь со стороны, ощущая собственное возбуждение отстраненно, будто разум и тело существовали раздельно.
Учиха остановился, предложив Наруто включиться в игру – снять часть одежды с него, уравновесить силы, чему Узумаки несказанно обрадовался. Под светлым пуловером Итачи не оказалось одежды, потому бледная кожа резко контрастировала с загорелыми руками Наруто, несмело погладившего плоский живот. Учиха вздрогнул, но привалился к креслу и постарался расслабиться, позволяя ему немного исследовать тело. Ободрившись предоставленной возможностью, Узумаки постарался использовать ее по максимуму, старательно поглаживая и целуя плечи и грудь партнера. Солоноватый вкус кожи, прохладной и гладкой, растекался по языку особым терпким запахом, привкусом чужого желанного тела.
- Я хочу тебя, - тихо выговорил Итачи, когда Наруто осмелел и взялся за кожаный ремень, пытаясь расстегнуть его.
- А что будет? – испуганно вытаращил глаза Узумаки, разом растеряв всю храбрость.
- Сначала тебе будет немного больно, - честно признался Итачи, вспоминая ночи проведенные с Саске.
- Боль – это не страшно, - негромко заметил Наруто, - ты скажешь, что мне делать?
- Ты сам поймешь, - тепло улыбнулся Учиха, неторопливо укладывая его на ковер и помогая снять джинсы. А потом Узумаки забыл о всех сомнениях – Итачи долго целовал его тело, то пробегая пальцами по груди и словно случайно задевая соски, то оставляя темные пятна грубых засосов на шее, то прикусывая кожу. Наруто постанывал и выгибался навстречу пальцам, губам и шершавому языку, добравшемуся до пупка. Кажется, такого с ним еще не было: пряное чувство острого возбуждения словно покалывало изнутри, заставляя изгибаться и тихонько повизгивать. Учиха перевернул его на живот и слегка приподнял бедра, вынуждая встать на четвереньки.
- Так будет лучше, - Итачи поцеловал его в затылок и погладил напряженную спину дрожащего от плохо скрытого возбуждения Узумаки. Стащить с себя мешавшую одежду было минутным делом, и он, стараясь не мешкать, чтобы еще больше не напугать Наруто, впервые дотронулся до его члена. Громкий стон сорвался с губ Узумаки, который неосознанно толкнулся в руку Итачи, требуя продолжения.
- Тише, - спокойный шепот и резкие движения руки заставили Наруто окончательно потерять разум, завлекая в водоворот наслаждения. Он плохо помнил дальнейшее, кажется, Итачи что-то шептал, настойчиво целуя шею. После Узумаки почувствовал, как твердый член Учихи потихоньку входит в него, почти не причиняя боли, доставляя только странное неприятное ощущение. “Быстрей бы кончилось”, - единственная мысль, которая мелькала в сознании Наруто довольно отчетливо. Чувствовать, как все тело болезненно горит, было неестественно, а чужая плоть внутри вызывала легкое омерзение. Опьяненный собственным наслаждением, он совершенно потерялся в калейдоскопе мелькающих картинок, позволяя Итачи кончить с тихим стоном. Колени и локти саднило, а голова отказывалась размышлять над произошедшим, потому Наруто просто устало опустился на живот и подтянулся ближе к Учихе, обнимая его.

***
Наруто очнулся от дремы, потому что замерз – тело покрылось противными мурашками. Учиха мирно спал, дыхание его было размеренным и глубоким. Тихо застонав сквозь сжатые зубы, Узумаки встал и, вытащив тонкое одеяло из шкафа, накрыл спящего. Засосы на шее противно ныли, а про другие горящие, как в огне, части тела думать совершенно не хотелось.
- В душ, - мрачно скомандовал Наруто, подхватывая штаны с пола, болезненно поморщившись.
После водных процедур и чашечки крепкого кофе жизнь перестала казаться дерьмом, а сквозь тучи сомнений проглянуло яркое солнышко уверенности. Ведь все не так плохо, а страшнее уже не будет?
В комнате завозился Итачи, и Узумаки поспешил налить еще одну кружку кофе.
- Привет, - первым подал голос Наруто и протянул чашку с дымящимся напитком, стараясь не смотреть на вошедшего. - Кофе будешь?
- Буду, только сначала вот это, - с этими словами Учиха запечатлел на его губах быстрый поцелуй.
- И что теперь? – с тоской в голосе поинтересовался Узумаки, который за полчаса, проведенные в одиночестве, успел придти к выводу, что Итачи он не любит.
- Ничего, - шутливым тоном отозвался Учиха, пытаясь разрядить обстановку, - я иду в душ, а потом продолжим.
Наруто громко рассмеялся, ощущая, как по телу растекается тепло, а колени перестают дрожать от напряжения. Да и чувство гадливости куда-то пропало.
- Все, я в душ, надеюсь, пустишь? – серьезно спросил Итачи.
- Конечно, сейчас полотенце дам, - Узумаки быстро пересек кухню и вытащил большое махровое полотенце, болезненно скривившись, что не ускользнуло от внимательного взгляда Учихи.
Итачи долго стоял под горячими, почти обжигающими струями воды и боялся снова встретиться с Наруто. Ему было больно, это Учиха понял совершенно точно, принял безоговорочно, как признают аксиому, не утруждаясь на очевидное доказательство. Противнее всего было то, что Итачи безумно понравился секс с Узумаки, такой чистый и нужный. Доверчивый? Зная, что могло бы быть, тяжело отказаться. Учиха вздохнул и отключил воду, перестав противиться неизбежному, как природная катастрофа, концу, оттягивая неприятный момент.
Наруто устроился смотреть телевизор, поджидая Учиху, но, если бы его спросили, какую программу он видел, ответа бы ждали довольно долго. Несмотря на то, что он не чувствовал любви с большой буквы, такой о которой пишут в дешевых книжках, Итачи был ему нужен. Необходим для уверенности и спасения от одиночества. Конечно, у него есть друзья, но это совсем иное. С таким же успехом можно сравнить электрическую лампочку и солнце. Дело не в том, что они не подходили ему, это Узумаки не годился под свое же определение друга. Настоящий друг сразу бы заметил назревающие отношения Ино и Кибы, а не терялся в собственных переживаниях, эгоистично-пафосных и веских.
Наруто, выпрямив спину, сидел в кресле и напряженно ждал Итачи, который появился из ванной с полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Мокрые темные волосы прилипли к шее и спине, с них стекали капельки воды, оставляющие длинный влажный след на бледной коже.
- Ты куда? – Узумаки с подозрением спросил Итачи, подобравшего штаны.
- Не знаю, - отозвался он.
- Не уходи, - попросил Наруто, подавшись вперед, в его голосе было что-то такое, отчего сладко защемило сердце, – ты мне нужен.
- Хорошо, я останусь, - Учиха с облегчением опустился на диван, - только как спать будем?
- Вместе, не в первый раз, - он расслабился и даже улыбнулся, вставая с кресла и ложась рядом с Итачи поперек дивана.
- Может. Расскажешь о своих друзьях, - предложил Учиха, устраиваясь на спине и глядя в потолок.
- Ладно, Ино – милая девушка, отзывчивая. Всегда сидит на диете - следит за своей фигурой. Но она у нее действительно достойна всяческих похвал. Всегда готова помочь, у нее половина курса в жилетку плачется. Киба интересный. Кажется, хорошо учится, обязательный, но иногда, как выкинет какой-нибудь финт, только руками разводишь, - он почесал лоб, продолжая, - один раз Киба меня вытащил из-под колес машины. Я даже испугаться не успел. Он хороший друг, - закончил Узумаки, улыбаясь.
- Да, они интересные, - Итачи кинул взгляд на часы, стоящие на полке, - время почти одиннадцать, ты завтра в институт идешь?
- Нет, - отрицательно покачал головой Наруто, - а ты?
- Я тоже никуда не тороплюсь рано утром, – успокоил Учиха, а потом, подумав, предложил, - может, свет выключим и под одеяло – у тебя холодно.
- Ага, я только хотел предложить, у дураков мысли сходятся, - весело расхохотался Узумаки, становясь похожим на себя, и щелкнул выключателем, погружая комнату во тьму.
Итачи прижал к себе Наруто, шевеля дыханием его волосы. Узумаки довольно вздохнул и поудобнее устроился в кольце рук, сосредоточено сопя и возясь.
- Спокойной ночи, - пожелал Учиха.
- Приятных снов, - не остался в долгу Наруто, прикрывая глаза.
Они долго не могли уснуть, но молчали, делясь теплом и наслаждаясь тихим ощущением счастья, полноты жизни и доверия.

Глава 4.Последняя

Странное ощущение – вдыхать глубоко-глубоко, пытаясь почувствовать неизвестный запах, надеясь понять, отчего так необычно сладок воздух. Будто неподалеку разбили флакон с духами, распространяющими приторный смешанный аромат сирени и фиалки. Легкие словно пытаются разломить ребра в мелкое крошево, разорвать крепкие мышцы, чтобы впустить больше воздуха, наполнить до краев сознание. Стараться вдохнуть медленно и размерено, создавая иллюзию сна, ощущая тугой комок в груди, тянущий цепкие нити к сердцу. Обволакивающие нити, оплетающие тонким кружевом, образующие непонятный узор. Задержать дыхание, наслаждаясь чувством противоречия, и снова глотнуть воздуха, прежде чем перед глазами запляшут красно-белые мушки, светящиеся точки. Тогда хочется громко крикнуть, разрезать голосом прочное плетение. Но все же молчать, следя за дыханием и горько-болезненным ритмом глухо бьющегося сердца рядом…

***
На кухне Наруто царил беспорядок: на время приготовления пищи небольшое помещение превращалось в подобие военного полигона. Там и сям валялись кусочки мелко резаной моркови, к разделочной доске прилипло сиротливое колечко лука, а нос хозяина был перепачкан в муке. Итачи только тяжело вздохнул, представляя масштабы погрома, если бы это был не ужин для двоих, а небольшой праздничный обед. Наверное, пришлось бы срочно проводить уборку, пока не пришли гости, потому что в такой беспорядок приглашать людей неудобно.
Как-то незаметно, словно так было нужно, они влились в жизнь друг друга. День назад Учиха открыл для себя неприятную истину: странные отношения с Наруто не поддаются никакой логике и анализу. Снова появилось ощущение, будто дергают за веревочки, а послушное тело без возражений поддается чужой воле. Слишком уж это казалось гладкими, неестественными.
Итачи нравилось выстраивать логические цепочки, анализировать, предугадывать и прогнозировать. Все же он этому учился, получая специальность преподавателя экономики. Учиха любил разглядеть некую закономерность, последовательность событий, предпочитая наперед знать о всевозможных последствиях. Сухой расчет холодного рационального ума. А теперь – ничего, абсолютная слепота.
- Эй, - обижено потянул Узумаки, легонько шлепая Итачи полотенцем по плечу, - пока ты витаешь где-то далеко отсюда, у тебя булочки сгорят.
Как-то по-домашнему тепло, уютно. Будто прожили вместе десяток лет, а теперь готовят ужин, как и многие годы до этого – вместе. Сердце болезненно сжалось в горящий комок. Вместе, много лет.
Итачи усмехнулся, приподняв уголки губ, удивляясь своим мыслям.
Булочки с кунжутом. Почти несладкие, слегка отдающие ванилью, румяные, с хрустящей корочкой, присыпанной мелким пряными зернышками. Своеобразный десерт, который очень любил Саске, Учиха умел печь превосходно. Последние пару дней воспоминания о брате, раньше приносящие влажную терпкую боль, сменились едко-щемящими, словно подслащенными светлой печалью. Как обычно, вспоминая брата, Итачи вытащил пачку сигарет и подкурил, глотая горячий дым. Узумаки неуверенно глянул на него, но ничего не сказал, отвернувшись к плите. За пару дней Наруто понял, что к Итачи, взявшемуся за сигарету, лучше не подходить. Он словно выпадал из действительности, спал с открытыми глазами, подернутыми полупрозрачной дымкой душевной боли. В такие моменты Узумаки хотелось сгрести его в медвежьи объятия и хорошенько потрясти, прогоняя остатки кошмара.
Итачи в последний раз глубоко затянулся и выдохнул колечко дыма, растаявшее в воздухе, растворившееся в ароматах готовящейся пищи.
- Что с тобой такое? – Наруто неуверенно качнул головой, посмотрел в черные глаза и вновь отвернулся к сковороде с весело шипевшим мясом. – Ты задумчивый какой-то.
Учиха хмыкнул, отгоняя Узумаки от плиты и доставая противень с булочками, издававшими приятный сдобный аромат.
- Что там с мясом?
- Еще пара минут, и будет готово, - довольно отрапортовал Наруто, удовлетворенный видом десерта.
- Ну, тогда я накрываю на стол, а ты моешь посуду.
- Так нечестно, - возмутился Наруто, нахмурившись, - а, черт с тобой. Помою, так и быть.

***
Итачи невесомо прикоснулся к теплым губам лежащего рядом Узумаки, пытавшегося дышать ровно и размеренно. Учиха приподнялся на локте, вглядываясь в спокойное лицо. Если бы не сбивавшееся дыхание, его можно было принять за спящего.
- Ты не спишь, - тихо пробормотал Итачи, подушечками пальцев проводя по выступавшей ключице. Наруто ощутимо вздрогнул и открыл глаза, в темноте казавшиеся чернильно-синими, испуганными. – Волнуешься?
- Не знаю, - он сглотнул едкое ощущение неизбежности, склизкое, как желе, проглоченное одним комком. После того раза сексом они не занимались, предпочитая тихо лежать рядом, разговаривая ни о чем. Не сказать, что Наруто был расстроен отсутствием такого рода интереса у Учихи, но препротивное чувство отсутствия чего-то важного все же раздражало. На утро, распахнув глаза, он понял, что восторга от таких отношений нет, но зато есть тепло, разливающееся в груди, когда он смотрел на спящего Итачи. Словно поняв сквозь дрему, что его разглядывают, он окончательно сбросил остатки сна. Черные глаза Учихи, затягивающие в омут. Казалось, что зрачки совершенно не отражают бликов, оставаясь пугающе пустыми, безжизненными. Но, поглядывая из-под пушистых ресниц, смягчающих цепкий холод бездонных глаз, взгляд Итачи потеплел, и Наруто потерялся, не в силах оторвать взор.
Теперь абсолютно черные, непроницаемые, они вглядывались в смущенное лицо.
- Не бойся, - Учиха скользнул губами по щеке, осторожно задев мочку уха. Узумаки кивнул, обнимая его, притягивая к себе.
Странно сдаться вот так, осмысленно, принимая действительность. Одно дело любить парня или думать, что любишь, а совсем другое осознанно, отбрасывая чувство легкого омерзения и внутреннего сопротивления, лечь под него. Или разницы совсем нет?
От мыслей его отвлекла рука Итачи, поглаживавшего предплечье, мазнув прикосновением по локтевому сгибу. От необычного ощущения побежали мурашки, а тело напряглось в ожидании. Теплые пальцы дразнящее скользнули по груди, вырисовывая непонятный узор, ласково задели бока, скорее заставляя мучаться ожиданием, чем прикасаясь по-настоящему. Наруто почувствовал, как испуг, стыд и комплексы отступают, словно нежные прикосновения Учихи изгоняли внутренних демонов. Он тихонько застонал и потянулся к губам Итачи, обхватив его шею. Учиха охотно ответил, покусывая нижнюю губу, опустился чуть ниже, прикоснулся языком к бьющейся жилке на шее и глубоко вдохнул. Запах апельсинового геля для душа смешивался с ароматом кожи, отчего хотелось попробовать на вкус. Горьковатый привкус геля оттенил ощущения, возвращая Итачи к действительности.
Узумаки застонал, рассеяно перебирая темные блестящие волосы Итачи, провел пальцами по плечам, выступающим ключицам, добавлявшим Учихе хрупкости и чего-то неземного. Все же, у Итачи было совершенное тело, в меру мускулистое и подтянутое, оно не подавляло Наруто, довершая иллюзию равноправия, не ущемляя гордости.
Итачи проложил дорожку ласковых поцелуев к подрагивающему животу, провел губами кривую линию, спускающуюся ниже. Почти не размышляя, он коснулся языком чуть блестящей головки. Узумаки тяжело застонал, хватая воздух ртом, приподнимая бедра. Перед глазами словно пронеслась яркая вспышка, ослепившая на мгновение.
- Как хорошо, - выдавил Наруто, пытаясь выразить словами то, что он чувствовал.
Учиха тихо рассмеялся, звук рассыпался горстью бисера по стеклу, тонко, с едва слышной хрипотцой, выдававшей возбуждение.
Он зажмурился, ощутив пальцы Итачи на ягодицах, но покорно развел ноги, забываясь непонятным восторгом. Учиха что-то шептал ему, целуя внутреннюю поверхность бедра. Узумаки скорее чувствовал, как двигаются губы, чем слышал слова. Потом появился прохладный дискомфорт, когда Итачи старался подготовить Наруто, используя крем. Он слабо дернулся, но Учиха придержал его за бедро, успокаивающе поглаживая.
Он подтянулся выше и почти лег Наруто на грудь, устроившись между раздвинутых ног, и несильно подался вперед. Боли Узумаки не почувствовал, охотно расслабился, желая доставить Итачи хотя бы часть того удовольствия, что получил он сам. Учиха все понял и начал двигаться смелее, застонав от наслаждения.
Темная комната окрасилась яркими разноцветными полосами, в висках застучало, а сердце колотилось так, словно хотело выскочить из груди. Наруто выгнулся всем телом, обнимая Итачи за повлажневшие плечи, тяжело дыша. Учиха дернулся в последний раз и обмяк, опустившись на него полностью. Дрожь мягкой волной прокатилась по телу Наруто, сдавлено застонавшего от незамутненного острого удовольствия. Итачи с трудом отстранился, поцеловал его губы и скатился на прохладную простыню рядом, обнимая Узумаки обеими руками и прижимаясь лбом к щеке.

***
Ино решительно заплела длинные ухоженные волосы в аккуратную косу и принялась за глажку чистого белья, уже неделю безобразной кучей лежавшего на гладильной доске. Если быть честной, из всех домашних обязанностей Яманака предпочитала глажку. Во-первых, вероятность сломать ноготь или поставить синяк очень мала, а, во-вторых, неторопливо водя раскаленным утюгом по ткани, мыслями девушка была далеко. Последние пару дней она беспокоилась за Узумаки, почти не подававшего признаков жизни и успокаивала Кибу, метавшегося между желанием хорошенько врезать Наруто и удостовериться, что с ним все нормально. Оба желания Инузуки были легко выполнимы, но Яманака не стала посвящать друга в свои довольно странные мысли. К тому же, Ино немного нервировал сам факт отдаления Узумаки, их дружба расползалась по ниточкам, будто искусственный шелк. Киба настойчиво уговаривал Ино нагрянуть в гости к Узумаки нежданно, чтобы застать его врасплох и вытрясти правду, почему тот не появляется.
- Ино, с ним что-то неладное твориться, по телефону разговаривать не хочет, почти сразу кладет трубку, причем, под самым благовидным предлогом, но я ведь знаю Наруто, - Инузука беспокойно вертелся, не находя себе места в привычной обстановке кафетерия, и даже пару раз наступил Яманака на туфлю.
- Киба, он не маленький, не нужно лезть в его жизнь, тем более, он дал понять, что не желает вмешательства, - поморщившись от боли, Ино устало прикрыла глаза, понимая, что утихомирить его вряд ли получится.
- Может, это наша вина, - возразил Инузука, хмуря брови, - идея-то пригласить Итачи наша.
Теперь Ино обдумывала слова друга, находя в них некое рациональное зерно, истину, ранее ей недоступную. Может, и вправду сходить к Наруто, навязать помощь силой, настойчиво разгрести душевные завалы, пусть и обдирая пальцы об острые камни непонимания и нежелания? Девушка вздохнула и выдернула штепсель из сети, решив, отложить глажку до лучших времен. Подкрашивая губы прозрачным блеском и собирая волосы в высокий хвост, Яманака старалась настроиться на разговор с Наруто.
К ее вящему удивлению, у дома Узумаки топтался Киба, неуверенно разглядывавший окна. Улыбнувшись другу, Ино потянула остолбеневшего парня за собой, толкнув дверь в темный подъезд.
- У дураков мысли сходятся, - Яманака нажала на кнопку вызова лифта и показала Кибе язык. В лифте Инузука пробурчал что-то неопределенное насчет ненормальных друзей и несильно дернул ее за прядь белокурых волос.
- Приехали, - с тоской выдохнула девушка, смирившись с неизбежностью разговора и вмешательства в жизнь друга. Киба посмотрел на нее неясным взглядом и нажал на кнопку звонка, черневшую на фоне побеленной стены. Раздалось мелодичное позвякивание.
- Добрый день, - невозмутимо поприветствовал их Итачи, распахивая дверь, словно все утро только и ждал прихода гостей. – Проходите.

***

Понимание иногда обрушивается, словно гигантская приливная волна, затапливая и сбивая с ног, уничтожая все на своем пути. Задыхаясь, пытаешься отдышаться, втянуть кислород, но вместо жизненно необходимого воздуха, глотаешь соленую морскую воду. Она горчит, раздирает горло, отравляя организм, прохладная и смертельно опасная. Водоворот воды кружит и бросает из стороны в сторону, как щепку, мешая осмотреться и понять, что происходит. Зная, что не спастись без чужой помощи, все же стараешься выплыть, разгребая толщу воды ладонями, отчаянно цепляясь за крохи жизни.
Но бывает, что понимание приходит постепенно, как неторопливый прибой мерно заливает пляж. Тогда, принимая неизбежность, скидываешь обувь и бредешь по мокрому песку, омываемому ленивой рябью. Мягкая бирюзовая синь воды, подхватывающая песчинки, и белые хлопья пены на округлых камнях. В таком случае вместо хаоса в душе воцаряется спокойствие, навеянное неспешным движением воды и мирным плеском ленивых волн.

***
- Брат, поцелуй меня, - Саске потянулся к губам Итачи, притягивая его за длинные черные пряди, - ты мне нужен.
Теплые губы мягко коснулись щеки, обдавая горячим дыханием. У него был надломленный голос, острыми краями цеплявший разум, словно частыми зазубринами на ноже. И Учиха целовал брата, скользя губами по шее, острым ключицам и плечам. Целовал жадно, захлебываясь родным запахом. Наблюдал, как Саске откидывает голову, мягко улыбаясь, и прикрывает глаза. Руки младшего брата гладили спину, едва задевая ногтями.
- Я люблю тебя, Итачи, - выдохнул Саске в приоткрытые губы, смешивая дыхание, на мгновение становясь одним целым. Старший Учиха ощутил, как сладко заныло сердце, дышать стало тяжело от терпкого ощущения счастья, наполнившего грудь и сдавливавшего легкие. Голова кружилась и хотелось остановить время, застыть статуями, вечно наслаждаясь близостью.
- Саске, - тихо прошептал он, зарываясь в волосы брата и судорожно прижимая его к себе.
- Я хочу, чтобы ты был счастлив.
Внезапно картинка изменилась. Итачи тянул руки к брату, стоявшему в нескольких шагах, пытался приблизиться, но не мог двинуться с места. А младший Учиха чуть приподнял уголки губ и подтолкнул к Итачи незнакомца. Им оказался Наруто, широко улыбающийся, обнявший его и крепко вжавшийся в тело. Учиха все еще старался разглядеть брата, но он только махнул ему рукой и исчез, оставляя после себя выжигающую пустоту в душе. Казалось, кто-то капнул едкой кислоты на грудь, упорно въедавшейся в мышцы.
Серые пепельные снежинки, застилали все вокруг, забивая рану, а косые струи первого весеннего дождя оживляли, притупляя боль. На губах чувствовался вкус жженного сахара, приторный и горчивший, сочетающий противоположные понятия. Итачи поглядел на счастливого Наруто и уткнулся ему в шею, вдыхая знакомый аромат.
Наверное, пришло время впустить Узумаки в свою жизнь, позволить себе забыть одиночество…

***
Итачи наблюдал за смущением друзей Узумаки, заваривая зеленый чай. Он почти не слушал их, занятый собственными мыслями, что, впрочем, не мешало ему выглядеть заинтересованным. Сегодня ночью ему снился Саске, любящий младший брат, родной и близкий. Сердце ныло от воспоминаний, но курить почему-то не хотелось. Вместо этого появилось желание забиться в угол и завыть в голос, словно на груди осталась кровоточащая рана, а помочь некому. Он почти видел ярко-красные, вишневые капельки, скатывающиеся по бледной коже, чертящие бледно-розовые дорожки.
Учиха тряхнул головой, стараясь избавиться от жгущей картинки, оставлявшей темные, черные следы, немного подкрашенные запекшейся кровью. На кухне ничего не изменилось, пока он будто спал наяву, только Ино передвинулась чуть ближе к Кибе. Итачи усмехнулся, разливая бледный напиток по кружкам. Кажется, у этих двоих все будет отлично, раз Яманака неосознанно ищет защиты.
- А вот и я, - в небольшом помещении запахло сладковатым апельсиновым гелем для душа, на пороге стоял Наруто, пряча смущение под широкой улыбкой.
- Я, пожалуй, пойду, не буду мешать, - поднялся Учиха, только присевший на жесткий деревянный табурет.
- Ты не можешь мешать, - Наруто попытался возмутиться, но Итачи уже вышел из кухни. – Ребят, я сейчас.
Ино округлила глаза, когда он поспешил за Учихой, уже обувавшим кроссовки.
- Киба, мы два идиота, - тихо прошептала она, уставившись в чашку. На остывшем чае появилась пленка, отразившая смущенные голубые глаза.
- Угу, - отозвался Инузука, схватившись пальцами за волосы на затылке – жест, выражавший крайнее сомнение.
- Ладно, сейчас быстро чай допьем и не будем больше лезть туда, куда нас не просили, - оптимистично предложила девушка, оглядывая знакомую обстановку кухни.
Итачи подождал Узумаки и легонько коснулся его губ, теплых и чуть влажных.
- Я оставил тебе ключ от моей квартиры, адрес помнишь? – Наруто кивнул, отступая на пару шагов. – Тогда, если захочешь, приходи.
Решился впустить в свое прошлое, чуть приоткрыв массивные створки недоговоренности, держащей жизнь на ненадежном канате. Он раскачивался на ветру и тихо скрипел креплениями, угрожая рухнуть.
Учиха вышел на лестничную площадку и притворил за собой дверь. Спустился вниз, прислушиваясь к негромким звукам поднимавшегося лифта, на крыльце достал пачку сигарет и присел на деревянную лавку. Как ни странно, курить не хотелось, он повертел незажженную сигарету в руке и выбросил в урну. Надо бросать курить…

***
Ино и Киба тихо перешептывались, но когда Наруто зашел на кухню замолчали, напряженно застыв. Узумаки, как ни в чем не бывало, присел на стул и начал рассказывать о последнем фильме, который он смотрел не далее как вчера.
- А вы, я посмотрю, прекрасно ладите, - неожиданно заявил Наруто, меняя тему. Ино недоуменно поглядела на Кибу, а тот, в свою очередь, с возмущением воззрился на друга. – Только не говорите мне, что вы меня обманули, и никакого великого чувства в том домике не было.
Наруто хитро ухмыльнулся и подмигнул Кибе, пока Яманака рассеянно хлопала ресницами, не зная, что сказать.
- Значит, обманули, - Узумаки притворно надулся.
- Нет, нет, что ты, - залепетала Ино, чуть краснея, - мы и правда встречаемся.
- Не верю! – Наруто незаметно пнул друга под столом
Инузука не стал дожидаться более очевидных намеков и, обхватив щеки девушки ладонями, поцеловал приоткрытые в немом вскрике губы. Она не сопротивлялась, прильнув к Кибе и обняв его за плечи. Узумаки широко улыбнулся и кашлянул, привлекая внимание к себе.
- Теперь верю.
Щеки Ино отливали нежно-розовым румянцем, походящим на мазки красного смородинового сока на скулах.
- Мы, это, пойдем, - засуетился Инузука, хватая подругу за руку. – Надо еще к Сакуре заглянуть.
Уже в прихожей он еле слышно поблагодарил Наруто, чуть сильнее сжав руку и внимательно заглянув в голубые глаза…
- Что это с ним было? – забормотала Ино, опираясь на грязную стенку лифта. Киба не понял, кого девушка имела в виду, да и разбираться сейчас не имел желания. Он просто снова поцеловал Ино. Сладковатый привкус блеска, еще оставшегося на верхней губе, и сдавленный вздох. Она ответила, приоткрыв рот, позволив языку скользнуть внутрь, и чуть слышно вздохнула, когда Инузука отпустил ее. Слов не было нужно, они молча поняли друг друга, как точно знают ответ, кинув один-единственный взгляд.

***
Наруто сел в кресло и включил телевизор, хотя взгляд его все время тянулся к тумбочке, где лежали два ключа. Домой к Итачи? Почему-то хотелось подпрыгнуть от радости, дотянуться до неба, схватив полные горсти чистого, хрустящего морозной свежестью воздуха. И было страшно, словно прыгаешь на тарзанке, доверяя жизнь креплениям, а ну как сорвешься, упадешь в воду, пусть не умрешь, но сильно расшибешься. Ладно, как там было? Довериться? Узумаки улыбнулся, чувствуя уверенность, наполняющую до кончиков пальцев, и выскользнул из квартиры.

***
В квартире Итачи было сумрачно, темные портьеры на окне, маленькие настольные лампы, вместо высокого яркого света. Наруто открыл дверь ключом и теперь оглядывался.
- Итачи? – он позвал негромко, скидывая обувь.
- Ты пришел, - Учиха появился из комнаты, сложив руки на груди и привалившись к косяку.
- Ага, Ино и Киба свалили почти сразу за тобой, - Узумаки подошел ближе и несмело обнял его.
- Идем, - Итачи отцепил руки Наруто и повел его в комнату.
- А кто это? – Узумаки уставился на большую фотографию парня, глядевшего серьезными глазами. Глазами Учихи, похожими на теплый вельвет цвета ночи.
- Мой младший брат, - безжизненно ответил он, пояснив - Саске умер.
- Извини, - тихо пробормотал Наруто. – Хочешь поговорить?
- Он на мотоцикле разбился, - немного помолчав, начал Итачи, - мы с ним из-за пачки сигарет поругались, а он вскочил на мотоцикл. Я люблю его больше жизни. Когда наших родителей убили, я жил только для него.
- Слушай, не рассказывай, если тебе так больно.
Узумаки подошел к нему, рассеянно сжав плечо, стараясь поддержать. Интересно все же воспринимается чужая боль. Словно через увеличительное стекло, концентрируя тяжесть и отчаяние.
- Давай жить вместе, - неожиданно предложил Учиха, будто и не говорил о брате изломанным голосом, искореженным, как осколки металла.
- Э, ты чего? – Узумаки поперхнулся от неожиданности.
- Не хочу больше жить в одиночестве, не хочу курить сигареты пачками, не хочу жить прошлым.
- Я не хочу, - негромко ответил Наруто, и Итачи задержал дыхание, - жить в твоей квартире, мрачная она. Если тебя моя устроит…
Он хитро ухмыльнулся, услышав, как Учиха судорожно выдохнул и снова вдохнул с облегчением.
- Устроит.
- Вот и отлично, собираем вещи?
- Завтра.
Итачи крепко поцеловал его, увлекая в спальню…

***
- Знаешь, я все думаю, а что такое любовь? – Наруто прижался к Учихе и удобно устроился на плече. – Мои родители так любят друг друга…
- Думаю, любовь – это доверие и понимание в первую очередь.
- А я-то думал это сумасшедшая страсть и всякие там “я жить без тебя не могу”, - Узумаки ухмыльнулся, поцеловав шею Итачи.
- Ты просто не умел любить, - Учиха прикрыл глаза и закончил, - мы не умели любить так, чтобы доверять, прыгая в пустоту, зная, что подхватят, не дадут разбиться. Эй, мы, кажется, о серьезном разговариваем.
Итачи хотел было возмутиться, но теплые губы Наруто настойчиво прижимались к его, прося свой ломоть удовольствия. Он ответил на требовательный поцелуй, чувствуя легкое возбуждение.

Вместо Эпилога

Саске облегченно вздохнул и, не глядя на Итачи, шепчущего что-то Наруто, расправил крылья и коротко ими взмахнул. Нет, упрямство этой парочки может соперничать с упрямством самого Саске. Мало того, что пришлось временно вывести из строя Ируку и устроить Итачи в тот университет, где учился Узумаки, так еще и с погодой манипулировать приходилось. А такие выкрутасы всегда отнимали много сил.
Снова взмах – перед глазами заскользили молочные облака, похожие на комья сахарной ваты.
Что самое отвратительное, после ухудшения погоды на выходных, Саске долго приходил в себя и не мог выпроводить Наруто на учебу, оставалось только скрипеть зубами и мотаться из квартиры в квартиру, удостоверяясь, что брат ничего не выкинул.
Белые крылья, растущие за спиной, со свистом рассекали воздух. Вот оно небо перед глазами. Голубое, сверкающее хрусталем и редкими капельками влаги, серебрящими крылья.
Набравшись сил к пятнице, он, наконец, выгнал Узумаки из дома и отправил в парк, едва ли не пинками погнав туда же брата. Вот тогда-то он обрадовался, надеясь, что эти болваны признаются друг другу в любви, и буду жить долго и счастливо. Но опять тут облом – Итачи отказался впускать Узумаки в свою жизнь. Саске стиснул кулаки, зависая в воздухе. Пришлось явиться брату во сне. А это уже ни в какие рамки не лезло. Хотя и возымело прекрасный эффект. Итачи решился отпустить прошлое, чтобы жить в настоящем.
Саске счастливо вздохнул и поглядел вниз, где под ногами расстилался город. Маленькие бетонные коробочки высоток с такого расстояния казались спичечными коробками, а машин почти не было видно. Ни дать ни взять муравейник. Он тряхнул растрепанной шевелюрой. Хорошо, что ангелы не чувствуют холода. На такой высоте у него бы мгновенно онемели ноги и руки, а горло больно раздирал бы ледяной воздух, почти лишенный кислорода.
Все пора домой, получать новое заданье, но он точно будет приглядывать за братом и Наруто, что бы они не натворили глупостей и просто жили…

@темы: фанфики, итачи/наруто