Эксперимент на двоих.

[Kicune-tyan]

автор: akino_ame
фэндом: Наруто
название: Эксперимент на двоих.
статус: закончен
жанр: флафф (?), романтика
пейринги\персонажи: Орочимару\Джирайя, Цунаде упоминается
рейтинг: PG-15
размещение: запрещено
количество слов: 856
дисклеймер: Кишимото владеет всем
предупреждения: ООС по желанию, AU первой “Ичи-Ичи”
от автора: в подарок Лейтенант его величества
Возможно, это не совсем то, что ты хотела, но так уж вышло =)))

- Знаешь, Орочи, когда я соглашался, я не думал, что все будет так, - проворчал Джирайя, осматриваясь.
В комнате царил интимный полумрак, на тумбе стояла пара лиловых свечей, разгонявших темноту мягкими танцующими огоньками. Кровать была застелена странным зеленым покрывалом, на ощупь оказавшимся тяжелым шелком.
Орочимару усмехнулся и сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что помогать он не намерен.
- Слушай, может, не надо? – как-то жалобно потянул Джирайя, садясь на угол кровати. Покрывало противно заскользило под ним, напоминая змей, столь любимых Орочимару. Холодные шелковые волокна сплетались в гладкий материал, загадочно блестевший, игравший бликами теплых дрожащих искр.
- Мне нужно провести эксперимент, - чуть нахмурился Орочимару, сведя темные брови к переносице. Зеленоватые глаза стали ярче, напоминая малахит, испещренный желтыми прожилками. – Да и тебе полезно будет знать, что испытывают в таком случае, для твоих книжек, между прочим.
- Что-то ты сегодня разговорчивый, - беззлобно поддел Джирайя, признавая правоту друга. Он стащил с себя одежду, маленькой горкой легшей у ног, и выжидательно посмотрел на Орочимару. – Дальше-то что?
- Ты неправильно раздеваешься, Джи-ира-айя, - заметил он спустя пару мгновений. – Это не возбуждает, нужно делать все медленно, тягуче.
В качестве доказательства Орочимару неторопливо стянул с себя дзеннинский жилет и плавно отбросил в сторону. Джирайя хотел сказать, что его совсем не должен возбуждать мужчина, да еще и друг, но Орочимару потянул за низ темную водолазку, потихоньку оголяя бледный живот. Цвет кожи резко контрастировал с одеждой, и Джирайя почувствовал легкое возбуждение. Оно металось мурашками по коже, заставляя задержать дыхание и впиваться глазами в рассыпавшиеся по плечам волосы, прикрывавшие оголенные плечи. Тусклый свет мягко обволакивал кожу, чуть золотя ее, неровными бликами играя в черных волосах. Покрывало перестало казаться противным и склизким, нагретое теплом тела. Орочимару чуть усмехнулся, и стащил с себя штаны, скинув темно-синие сандалии.
- Я понял, - Джирайя тяжело сглотнул и выдохнул. Воздух был тяжелым и загустевшим от напряжения. Как яблочный кисель он попадал в легкие теплыми комками. Так бывает, когда после долгого бега пытаешься отдышаться, глотая воздух, замечая его тонкий, чуть пыльный вкус.
- Джирайя, - Орочимару опустился на гладкую кровать, потянул его за прядку, и чуть тронул губами щеку, пробуя, словно боясь обжечься, - уже бы пора ответить.
Он ласково потерся щекой о плечо Джирайи, щекоча длинными волосами руку. Потянулся к алевшим горящим губам, скользнув рукой по подрагивавшей груди.
Джирайя словно очнулся ото сна, приоткрыл рот, ощущая легкие мазки сухих губ по подбородку. Низ живота отозвался вязкой болью, приятной и затягивающей, когда Орочимару провел кончиками пальцев по напряженному животу. Джирайя чуть подался вперед, отпихивая Орочимару, заставляя его откинуться на яблочно-зеленое покрывало. Белая кожа, похожая на чуть подтаявший снег, горячая, терпкая, имеющая собственный неповторимый вкус особенно если гладить губами, изредка задевая мягким языком. Джирайя приподнялся над ним, опершись на руки, заглянув в лицо. Тонкие губы кривила насмешливая улыбка; глаза прикрыты черными ресницами, тонкой бахромой лежавшими на гладких щеках. Волосы кружевной паутиной раскинулись по подушке, стекали стрелками к плечам, вырисовывая необычный узор. Орочимару позволял касаться себя, незаметно вздрагивая, чуть подаваясь навстречу пальцам.
- Так не пойдет, - прошептал он, подтягивая Джирайю выше, когда светлые волосы невесомо коснулись напрягшегося живота. Орочимару вывернулся из-под горячего тела, придавив его к теплой смятой постели, обжигая губы поцелуем. Длинные белые пальцы пробежали по бокам, ласково пощекотав ребра, сбежали вниз по бедрам, чуть надавив на левое колено, заставляя развести ноги. Джирайя застонал, ощутив, как пальцы настойчиво гладят ягодицы, вычерчивая непонятные знаки. Все было неправильно, не реально, походило на идеально воссозданную иллюзию. Слишком сладкую, чтобы оказаться правдой, слишком желанную.
Дальнейшее помнилось смутно. Томный свистящий шепот на ухо, ласковый язык, тронувший мочку уха, скользнувший по виску, настойчивые движения пальцев. Джирайя стонал, ловил губами хрипы Орочимару и подавался вперед, невзирая на тонкие острые лепестки боли. Они словно оттеняли чувства, добавляя пряности, колючими иголками впиваясь в расслабленное тело.
А потом они лежали, обнявшись, а Орочимару перебирал губами светлые волосы, чуть касаясь макушки, грея одним дыханием. Подбородок Джирайи впивался в грудь, но он не обращал на него внимания, обняв бледными руками, стараясь запомнить момент, отпечатать в памяти, как хорошую фотографию. Тишина прерывалась тихим шорохом двух танцующих огоньков и тщательно сдерживаемого дыхания…

***
Джирайя схватил с полки книжного магазина яркий томик и впился глазами в текст. Наконец-то, напечатали! Он пролистал странички, испещренные тонкими черточками иероглифов, и удовлетворенно вздохнул. Исполнилась одно из его заветных желаний. Теперь только нужно правильно попросить Цунаде, и дело в шляпе. Джирайя еще раз взглянул на название «Приди, приди, знание». Так и есть, знание, как и блаженство, приходит, является в неправдоподобно реальных иллюзиях, больше похожих на предрассветный сон.
На обложке была изображена плоскогрудая блондинка с пепельной шевелюрой и необычайно белокожий брюнет. Он почувствовал, как сладко заныл низ живота, а память услужливо подбросила изображение светло-зеленого шелкового покрывала и двух сплетенных тел в неясном свете двух свечей.
Орочимару только усмехнулся, глядя на яблочно-зеленую обложку книги, пахнувшей типографической краской. Хрусткие страницы, еще склеенные между собой, тихо шуршали, пока Джирайя с восторгом их перелистывал.
- Орочи, она вышла, ты представляешь? – уже в девятый раз воскликнул Джирайя, потрясая книгой у него перед носом. А потом тихо добавил, - спасибо тебе.
- Хм, - отозвался Орочимару, отворачиваясь.
Для него та ночь принесла много больше, чем простая книга, напечатанная на обычной шершавой бумаге. Эксперимент удался, показав, что знания зачастую имеют очень высокую цену, а знания – это сила…